Ричард Длинные Руки – конунг, Стр. 95

Торкилстон спросил мрачно:

– А зачем нам три?

– С нами едет, – напомнил Ордоньес.

– Ох, не верю я ему…

Жак крикнул издали:

– Это самое лучшее!.. Там остались две лошадки, которые свои уши едва носят.

Я отмахнулся.

– И то хорошо. В ближайшем городе сменим.

– Хорошие кони здесь дорогие, – предупредил он.

– Хорошее везде дорого, – сказал я. – Еды не взял?

– Не продали…

– Ладно, до города далеко?

– Всего пару часов, – ответил он, – если умеете летать. И сутки, если на хороших конях.

Я сказал нетерпеливо:

– Значит, ты знаешь эти дороги? Хорошо. Показывай. Мне кажется, у тебя есть свои какие-то интересы. Я угадал?

Он наклонил голову, пряча настороженный блеск глаз.

– Мне всегда хотелось вернуться в столицу, – проговорил он наконец нехотя. – Но меня сразу схватят и швырнут в темницу. А так… с такими гостями… вы же понимаете, какой это радостный сюрприз для короля, какая счастливая неожиданность! Могу рассчитывать на снисхождение, плюс старые обиды подзабудутся…

– Ну-ну, – сказал я с сомнением. – Будем надеяться. Поехали!

Они разобрали коней, Бобик наконец перестал нетерпеливо поскуливать и понесся в указанном направлении. Правда, исчезая из виду впереди, он то и дело неожиданно выпрыгивал то справа, то слева, довольно вилял хвостом и снова исчезал, быстрый, как увесистая черная молния.

Дорога в самом деле ведет некоторое время по прямой, потом вдруг резкий поворот, затем вместо того, чтобы идти по зеленой долине, вдруг сворачивает и пробирается по камням и между огромными валунами в низину, все ниже и ниже, по обе стороны начинают подниматься уже не стены, а вообще…

Торкилстон не выдержал:

– Этот Жак нас в ад ведет, что ли?

– До ада еще далеко, – успокоил я.

Он посмотрел на меня с испугом.

– Вы и там побывали? Ну, ваша светлость, угораздило меня…

– Страшно?

– И страшно, и жутко интересно.

– Мальчишка, – сказал я солидным голосом. – Когда же остепенишься…

Жак оглянулся на хохот, лицо виноватое, сказал торопливо:

– Скоро-скоро уже выход!

Я сказал успокаивающе:

– Мы не виним.

– Правда?

– Точно, – заверил я. – Вон сэр Торкилстон заметил, что дорога здесь весьма и даже достаточно протоптана. А налогов за топтание никто не берет, что характерно.

Торкилстон дернулся, взглянул на меня с укором, но я заметил, что начал присматриваться к земле под нашими ногами. Хотя прокалена неведомым жаром до твердости кирпича, кое-где в самом деле, если всматриваться и выискивать, можно заметить следы на камнях, оставленные не только стальными подковами, но даже шпорами.

– Да, – признал он с неохотой, – мы не одни на свете сумасшедшие.

– А другой дороги нет, – сказал Жак торопливо. – Дальше там… видите холм с белой вершинкой?.. можно идти в разные стороны сразу по трем дорогам, а здесь пока одна… Конечно, есть и другие, но эта самая короткая, а две другие будут водить вас еще сутки.

– Ладно, – сказал Торкилстон, – ну и жизнь у вас!

Жак пожал плечами, а я сказал ободряюще:

– И в аду, если обживешься, вполне ничего.

Он зябко передернул плечами.

– Ох, не надо про ад. Как подумаю про эти раскаленные сковороды, что надо лизать… Или сидеть в котле с кипящей смолой…

– Почему смолой, – сказал я успокаивающе. – Такие страсти себе напридумывали!

– Так священники говорят же…

– Может быть, придется сидеть вовсе не в смоле? Кипящая вода не такая уж и горячая.

Он взглянул хмуро, снова дернул плечами и дальше покачивался в седле молчаливый, как придорожный камень. Тропка, сделав два резких поворота, пошла вверх. Стены справа и слева медленно опускались, коридор неба вверху становился все шире, яснее. Наконец из-за каменного верха выметнулась волна ослепляющего света и, обрушившись на всех нас незримой тяжестью, выжгла забравшуюся в складки одежды тьму и сырость.

– Хорошо, – выдохнул Торкилстон. – Как вы здесь только и живете…

Жак удивился:

– А у вас иначе?

Торкилстон повертел головой, во все стороны либо мирная зеленая долина, либо рощи, высится одинокий престарелый утес, на нем устроились кусты, на глазах запуская в щели корни и мстительно отламывая один массивный кусок за другим.

– Нет, – признался он. – Только у нас зверья побольше…

Из-под ног выпорхнула испуганная птица, суматошно хлопая крыльями, из ближних кустов рассерженно хрюкнул вепрь. Жак усмехнулся, поправил мешок за плечами и поехал быстрее.