В плену мое сердце

– Нет, – ответил он наконец. – Джеки закончила актерский факультет. Она получила место в английском Королевском шекспировском обществе, но отказалась от него ради меня.

– Простите, Лайам, за мою бестактность. Как-то вы сказали, что… что одиноко себя чувствуете себя после ее смерти. Извините, если я разбередила старые раны…

– Она умерла четыре года назад, – сказал он, никак не отреагировав на ее слова. – Мы прожили вместе всего два года, а потом она заболела.

Тут Лайам спохватился и взглянул на нее.

– Полагаю, что наши сплетники уже посвятили вас во все душещипательные подробности.

– Нет, – ответила она – Но я догадывалась… что она умерла после тяжелой болезни.

Он долго молчал, сосредоточенно пытаясь что-то сплести из нескольких сорванных травинок. Когда Лайам заговорил снова, то глядел куда-то в сторону.

– У нее были такие сильные боли, – наконец выдавил он. – Ее блестящие черные волосы, которыми прежде она встряхивала, когда радовалась, выпали от химиотерапии, остался лишь редкий пушок на затылке.

Лайам прикрыл глаза рукой, словно бы прогоняя болезненные воспоминания.

– Она была такая хрупкая, такая маленькая. Я не мог без слез видеть ее руки, на которых не осталось живого места для того, чтобы поставить капельницу.

Эми почувствовала, как у нее отхлынула от лица кровь, и поспешила опустить глаза, хотя и была уверена, что мысли Лайама витают далеко от нее. Она поняла, какой ад царил в его душе в то время, когда он занимался в Риверсайде расследованием дела о компьютерном мошенничестве.

– Мне очень жаль, Лайам. – Она сама не знала, как стоит расценивать ее слова.

Может быть, она извиняется за то, что невольно всколыхнула в нем страшные воспоминания, а может, просто пытается хоть как-то разделить его боль. Эми не могла не подумать о том, что, погруженный в мысли о своей умирающей жене, Лайам вряд ли обратил особое внимание на какую-то провинциальную девчонку, уличенную в мошенничестве, так что она зря удивлялась тому, что он не узнал ее сразу же, как только увидел, несмотря на все предпринятые ею меры предосторожности.

– Мне очень жаль.

Тогда он взглянул на нее и слегка нахмурил лоб, с заметным усилием возвращаясь в настоящее.

– Теперь все уже позади, – сказал он. – Я смирился с тем, что прошлого не вернешь, нужно просто научиться жить вместе с ним. Сейчас я главным образом вспоминаю хорошие времена в своей короткой семейной жизни.

Внезапно он снял с нее темные очки и прикоснулся пальцем к ее мокрым щекам.

– Что это такое? – мягко спросил он. – Я-то думал, что строгой мисс Флетчер чужды такие сентиментальные глупости, как слезы, а вы плачете. Знаете ли, вам непозволительно быть такой чувствительной. Я уверен, что это противоречит служебным обязанностям секретаря президента корпорации, а также, кстати, портит ваши милые глазки.

Эми вытерла щеки бумажной салфеткой.

– Холодная, непогрешимая, бесчувственная мисс Флетчер, – с горечью сказала она. – Вы о таком имидже говорите, Лайам? Разве вам не известно, что у строгих старых дев под гранитным панцирем всегда бьется чувствительное сердце? Это распространенный голливудский штамп.

Он внимательно вгляделся в нее.

– Эми… – тихо сказал он. – Я не хотел, чтобы это было между нами. Мне показалось, что вам нужно знать все.

Эми испытала легкую панику, не зная, что ей предстоит услышать.

– Да? – спросила она дрогнувшим голосом. – Что я должна знать?

– Зря я привез вас сюда сегодня, – только и сказал он.

Наступившая пауза казалась бесконечно долгой, но Эми была уверена, что он колеблется и готов сказать что-то очень важное. Ей даже показалось, он собирается признаться, что давно знает, кто такая Эми Флетчер, что помнит о случившемся в Риверсайде. И ей даже захотелось, чтобы он уличил ее в обмане, тогда вся ложь, разделяющая их, будет преодолена, и они смогут начать все заново.

Она забрала у него темные очки и надела, спрятавшись в их утешительном мраке. Ей будет легче сказать о том, что она чувствует, если Лайам не будет видеть выражение ее глаз.

– Я рада, что вы взяли меня с собой, – сказала она. – И рада, что вам не пришлось возвращаться в воспоминания в одиночестве.

Он легко коснулся ее руки.

– И все-таки, Эми, я прошу прощения за то, что заставил присутствовать при этой встрече с призраками прошлого.

Она покачала головой, изобразив улыбку, которая должна была скрыть ее волнение.