Пламя надежды

Израненный в бою «Фантом» окружили сервы. Несколько бронеплит заменили, из поврежденных отсеков извлекли обломки оборудования, сняли разбитое курсовое орудие, после чего аэрокосмический истребитель вновь пришел в движение – его приняла транспортно-техническая система конвойного носителя, машина медленно двигалась по темному тоннелю, совершая частые остановки, а сотни механических рук меняли боекомплект, устанавливали новые блоки взамен поврежденных, возвращая «Одиночке» ощущение уверенности и мощи.

Еще один плавный поворот транспортной системы, и впереди короткий отрезок тоннеля, за которым расположен стартовый сегмент.

Еще минута – и «Фантом» войдет в ствол электромагнитной катапульты, снова готовый к бою, за ним закроется массивный затвор и…

Сокрушительный удар, дикий визг сминаемых переборок, деформирующаяся теснина замкнутого пространства и… тьма.

«Вот, значит, откуда тебя изъяли?»

Глеб моментально вспомнил изувеченный «Фантом», в рубке которого он прятался от штурмовых сервов.

Доброго времени суток, пилот.

Голос машины, прозвучавший в сознании Дымова, звенел металлическими нотками недоумения.

Я разрушена? Демонтирована? Тест периферийных устройств провален… Носитель отсутствует…

Глухой голос бился в сознании человека. В нем ощущались эквиваленты растерянности и боли.

– Ты повреждена. Ядро системы разрушено. Текущая задача – установка базовых программных модулей с резервных копий.

Тишина и мрак.

Обмен данными между разумом человека и кристаллосхемой ускорился.

Андроид усмехнулся. Человек сопротивлялся, но недолго. Теперь все идет по плану. Однако он впервые столкнулся со сбоем при инициации модуля перемещения данных. Нужно будет разобраться, что произошло.

Он пристально наблюдал, как медленно движется полоска световой индикации, отражающая объем переданных в кристаллосхему данных. Прочесть их он пока не мог: биологические и искусственные нейросети обменивались импульсами, для расшифровки которых потребуется время и специальная аппаратура.

Если бы он знал, что происходит на самом деле, то немедленно прервал бы процесс.

Подсознание Глеба хранило множество тайн. Одной из них являлась технология, позволявшая пилотам реактивировать систему бортового «ИИ» в полевых условиях. В те годы у противника появились новые виды вооружений, способные разрушать программное обеспечение кибернетических модулей, что приводило к параличу серв-машин. Пока в лабораториях Юноны искали средство защиты, на Везувии, где проходил подготовку Дымов, прибегли к экстренным мерам – каждый кадет из его призыва подвергался обязательной мнемотехнической операции. Часть прилегающих к импланту нервных тканей обосабливалась, образуя биологический модуль хранения информации, куда записывалась резервная копия базовых программ «Одиночки».

От практики мнемотехнического вмешательства вскоре отказались из-за высокого процента негативных последствий, но Глеб в числе других пилотов сохранил уникальное усовершенствование нервных тканей.

Он открыл «Одиночке» доступ к резервной информации.

Наступила невольная пауза. Только пилот серв-машины знает: два, три мгновения – это вечность, когда перед глазами способна пройти вся жизнь.

Ему было больно. Он совершил много ошибок, он ненавидел окружающее, ненавидел себя, заразил своей ненавистью Нику. Он побывал в десятках звездных систем, видел разных людей: и тех, кто в невыносимых муках боролся за элементарное выживание, и тех, кто опустил руки, склонив голову перед судьбой, видел скорчившихся в страхе, охваченных паранойей, и тех, кто плевал на все, жил одним днем, ловил драйв, адреналин, деньги…

Война изменила цивилизацию.

Психология людей не просто изменилась – она сломалась. Обитаемая Галактика тонула в хаосе, это была агония человечества, и хорошая мина больших политиков из Центральных Миров являлась всего лишь натянутой лицемерной маской при скверной игре – они ждали удара, готовились к новой войне, считая ее неизбежной, потому что разучились мыслить иными категориями.

Люди использовали такие образцы техники, что даже и не снились полвека назад. Однако новейшие машины появились не в результате научно-технического прогресса, они стали итогом тридцатилетней гонки вооружений и технологий. Глеб прекрасно понимал: в современном мире всплеск обыкновенной злобы у человека, имеющего доступ к боевым машинам, способен испепелить целый город…