– Ты все еще Марина Викторовна?
– Нет. Заходи. Чем займемся? – спросила она, и его ответ удивил.
– Пойдем гулять по пляжу. Просто поговорим, пообщаемся. Мне интересно разговаривать с тобой, – признался он. – Обычно с телками пары слов не скажешь – не о чем, а ты…
– А я не телка.
– Я это помню. Так идем?
– Да, только куртку возьму.
Они спустились на темный безлюдный пляж и побрели по берегу, держась за руки.
– Странная ты, Коваль, не боишься, что Малыш тебя прихлопнет?
– Нет.
– Почему ты изменяешь ему, ведь, я слышал, любишь его до одури? – полюбопытствовал Хохол, обнимая ее за плечи.
– Я не изменяю. Он прекрасно знает, как я люблю секс, поэтому на многое закрывает глаза. Изменяют головой и сердцем, а не тем, о чем принято думать. А у меня и в голове, и в сердце – только Малыш.
– И что – ты ему все рассказываешь?
– Не все, но многое.
– А про меня?
– Про тебя – нет.
– Почему?
– Потому что не хочу.
– А ты делаешь только то, что хочешь?
– Почти всегда. А ты?
– Я – человек подневольный, – вздохнул он, прикуривая. – Но если бы мог – делал бы только то, чего сам хотел бы.
– А что мешает?
– Мозгов мало, – засмеялся он. – Зато кулаки железные. Вот у тебя, Коваль, голова! Смогла такую бригаду под себя положить, и ни один не взбрыкнул, даже Розан. Как удалось, а?
Марина пожала плечами и взяла сигарету:
– Я не думала об этом никогда. Зачем? Живу, как живется. А Розан меня просто уважает – я ведь знаю, когда рявкнуть и по морде, а когда погладить и в лысину чмокнуть. Он ведь второй после меня, чем ему плохо? Тем более что я весь прошлый год по больницам моталась, так он вообще сам себе хозяин был. Делает, что сам считает нужным, я почти не контролирую.
– А не боишься, что он тебя сдвинет? – спросил Хохол.
– Нет. Хотел бы – давно сдвинул бы уже. Слушай, а ты не в курсе, к Строгачу без всех Бурый не приезжал? – вдруг вспомнила Коваль, решив, что сейчас запросто можно выудить из расслабленного и потерявшего бдительность Хохла всю интересующую информацию.
– Было, – кивнул Хохол. – Про тебя говорили. Он просил Серегу, чтобы тот тебя приструнил, мол, оборзела совсем, его подкрышных обижаешь.
– А Серега что?
– А он сказал, что, мол, ты свои дела правильно ведешь, а Бурому велел своего коммерса наказать, чтоб знал, как с женщиной разговаривать.
– Интере-есное кино, – протянула Марина. – Выходит, Розан прав оказался, Бурый мог…
– Ты о чем?
– А? – опомнилась она, прикусив язык. – Нет, это так, про свое. Пойдем обратно, я замерзла.
– Можно, я тебя понесу? – попросил Хохол. – Мне нравится тебя на руках носить.
– Я так ходить разучусь, – заметила она, обхватывая его шею.
– Интересно, чем там Виола занимается? – пробормотал он, прижимая Коваль к себе.
В номере на столе надрывался мобильный, Марина подбежала, хватая его и крича:
– Да! Я слушаю!
– Привет, любимая моя! – отозвался Егор. – Гуляешь?
– Да, родной, по пляжу бродила. Ты скучаешь?
– С ума схожу. А ты?
– И я тоже. Чем ты занимаешься, у вас ведь ночь уже?
– Тебе правду сказать или придумать что-то? – усмехнулся Егор, и Коваль враз догадалась, о чем он.
– Не вздумай делать этого на моей постели – убью! – пообещала она, увидев, как расширились глаза Хохла, как зажимает он подушкой лицо, чтобы заглушить смех.
– Детка, я похож на идиота? – удивился муж. – Еще не хватало!
– И смотри, чтоб без глупостей там! – предостерегла Марина, закурив – что-то сердечко екнуло у нее.
– Зачем сказал? Теперь будешь голову забивать. Успокойся, мне не пятнадцать лет, я знаю, как и что бывает. Лучше расскажи, как там?
– Нормально, вода только прохладная, но я плаваю каждый день, и Макс меня в теннис учит играть.
– Собираешься переплюнуть Курникову? – удивился Егор.
– Нет, но могу попробовать. Розан не заезжал?
– Ко мне? Зачем?
– Ты передай ему, чтобы позвонил мне, у меня есть информация.
– Нет, не передам, – отрезал муж. – Дел нет, ты на отдыхе.
– Ой, ну что ты, как цербер, ей-богу! – с досадой сказала Коваль. – Ведь знаешь, какие у меня заморочки!
– Да мне неинтересны твои заморочки, вернешься – и разбирайся, а пока – никаких забот. Я тебя зачем туда отправил, отдыхать? Вот и займись! Мне что, дела бросить свои и лететь к тебе, водить за руку, телефон отобрать?! Где Макс, дай ему трубку! – приказал Егор.
– Его нет, он у себя – не может же он возле меня все время сидеть!