– А на самом деле есть? – тут же уцепился Никита, и я спохватилась, что, расслабившись, невольно наговорила много лишнего. Ведь он до сих пор не в курсе...
– А на самом деле есть. Хочется прижать эту бабищу – очень уж шустрая оказалась. Ты знаешь, сколько она из моего отца в свое время высосала? И за камушки эти, вот сто пудов, тоже постарается, – вывернулась я, и, кажется, Никита мне поверил.
– Ну, так и скажите.
– А откуда я про камни-то знаю, а? Про то, что они пропали? Тебя, что ли, заложить?
– Кося-я-я-ак... – протянул телохранитель. – Ладно, давайте так. Пленку пусть все равно запишут, а потом вы уж решите, что с ней сделать. Рано или поздно пригодится.
Я молча кивнула, соглашаясь. Компрометирующие штучки всегда оказываются кстати, рано или поздно это происходит – неважно. Если есть информация, она непременно долежит до своего звездного часа.
Мой ключ от Семкиного подъезда почему-то не работал, и я набрала ему на мобильный, но тот был отключен. Вот черт... Не ждать же, пока кто-то войдет или выйдет из подъезда! К счастью, я заметила, что окно спальни у брата приоткрыто – он с детства спал с открытым окном в любую погоду – и я решилась на дикую выходку – заорала на весь двор:
– Се-е-е-ме-е-еон!
Повторить вопль пришлось раза три, пока братец не услышал и не открыл окно совсем, высунувшись из него:
– А чего не заходишь?
– У меня чип размагнитился, что ли! Не открывает! – задрав голову, заорала я.
– Сейчас я тебе свой ки... – и тут я увидела, как голова брата словно взорвалась, и он полетел вниз.
Я тоже полетела на землю, сметенная Никитой. Совсем рядом послышался глухой стук упавшего тела...
– Тихо лежите! – шипел мне в ухо Никита. – Снайпер...
– Почему не стреляет дальше? – шепотом спросила я, глотая слезы. – Почему в меня не стреляет?!
– А вы очень хотите? – зло буркнул телохранитель. – Так он сперва в меня должен... Но я могу встать и уступить вам очередь – мне как-то не к спеху помирать-то...
Я замолчала, продолжая плакать уже беззвучно. Семка-Семка... ну, как же так? Что же это? Кто-то охотится на нас, как на голубей, а я даже приблизительно не знаю, кто...
Выстрелов больше не было. Никита поднялся и стал осматриваться, но стоял так, что при любом раскладе пуля должна была бы попасть в него, а не в меня, лежащую на земле. Я подняла голову – брат с размозженным затылком лежал всего в пяти шагах от меня. Ну, вот и все... Он утащил с собой в могилу имя того, кто поставил папу в известность о его наклонностях. Случайность? Вроде бы да... Но снайпер... случайных снайперов не бывает – мы, чай, не на войне. И вывод только один – Семку кто-то убрал, потому что ограждал меня от ненужной информации. Кто-то, кто знал, что я поеду к нему. Стоп. А кроме меня, никто и не знал – я даже Никите направление задала на выезде из поселка! Никто!!! От этого вдруг стало еще страшнее.
– Вставайте, Александра Ефимовна, холодно же, – Никита подал мне руку и, подняв, отряхнул джинсы и пуховик.
Я, отстранив его, подошла к телу брата и опустилась на колени. Бедный ты мой... жил непутево и умер глупо. Должно быть, ему холодно тут лежать – снег все-таки... Я принялась стаскивать куртку, но Никита, разгадавший мой маневр, сбегал к машине и принес брезент, накинул на труп и буркнул:
– Ему уже никак – не холодно и не жарко...
– Заткнись! – процедила я. – Это все-таки мой брат...
– Простите...
Он отошел в сторону и ревностно отгонял от меня досужих зевак, которых благодаря довольно раннему времени было не так много. Я слышала, что кто-то вызвал милицию. Правильно, пусть едут... Для себя я в этот момент приняла самое тяжелое за последнее время решение – позвонила отцу, прекрасно понимая, что за нарушенный запрет мне, скорее всего, нагорит так, что мало не покажется. Но я не хотела, чтобы чужие люди сообщили папе о смерти его сына – каким бы непутевым он ни был.
– Саня? – чуть удивленно спросил отец, ответив на звонок. – Ты чего так рано, Кнопка? Случилось что?
– Случилось... – хрипло проговорила я, собираясь с силами. – Папа... Семена... нет больше. Его... застрелили минут пять... назад...
– Где? – отрывисто бросил папа, и в голосе я с облегчением, если такое слово применимо к нынешней ситуации, услышала беспокойство.
– В окне его квартиры... снайпер работал, четко в затылок пуля вошла...
– Как в затылок, если в окне? – господи, какую чушь мы мелем оба... какая разница, как – разве технические подробности сейчас важны? Семена нет...