Модель и кутюрье

Он ломал голову над тем, что все это значит, и все больше приходил к выводу, в реальность которого не смел поверить: Софи испытывает к нему нечто, подобное его чувствам…

Все чаще, ложась спать поздно ночью после кропотливой работы над эскизами, Филип предавался сладким мечтам. Ему представлялось безоблачное будущее с красавицей Софи. Их белокаменный дом с террасой, увешанный ее фотографиями, огромный сад с прудом и беседками, двое симпатяг детишек с льняными волосами, атмосфера любви, взаимопонимания и доверия.

Нам было бы здорово вдвоем, думал Филип, улыбаясь в полусне. Мы сумели бы прожить оставшуюся жизнь в согласии, нескучно, незаурядно. Так все оно и сложится. Теперь я почти уверен… Еще немного — и я объяснюсь Софи в чувствах. А тогда…

Однако задуманного объяснения — вечером, после небольшого показа в Нью-Йорке, — не последовало. В этот день произошло нечто непредвиденное, смешавшее все планы Филипа, а также неприятно поразившее представителей мира моды, наслышанных о даровании Софи и намеревающихся познакомиться с ней лично.

Софи чуть не сорвала показ!..

Готовясь к выходу на подиум, она, как обычно, пила воду со льдом и внутренне настраивалась на предстоящее шоу. Тедди, пребывающий в особенно веселом расположении духа, начесывая и укладывая ее волосы, беспрестанно шутил. Лаура Росси, которая сидела перед зеркалом слева, слушая его, беспрестанно хихикала, за что получала ворчливые замечания Луизы, корпевшей над ее волосами.

— Перестанешь ты наконец трястись или нет, Лаура? — сама еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, с напускной строгостью восклицала Луиза. — Хочешь появиться перед публикой с вороньим гнездом на голове?

— А что, мне не впервой! — отшучивалась Лаура. — В каком только виде я не представала перед зрителями и камерами. Если хочешь знать, мне выглядеть экстравагантно даже нравится.

— Хватит дурачиться! — ворчала Луиза, насупливаясь.

Софи наблюдала за происходящим с улыбкой, но участия во всеобщем веселье не принимала. Непосредственно перед работой ей всегда требовалось внутренне расслабиться, привести себя именно в то состояние, в котором войти в нужный образ у нее получалось лучше всего.

На царящую вокруг привычную суету она смотрела как бы со стороны. Видела и не видела снующую по гримерной и костюмерной Джейн, работающих над моделями и над ней самой визажистов, парикмахеров, болтающуюся среди всей этой кутерьмы Кетлин, которая в предстоящем показе участия не принимала, но явилась, очевидно, из желания убить время.

В данный момент ее, Софи, это все как будто не касалось. Точнее, касалось только косвенно, душой, мыслями она была уже на подиуме.

В гримерную торопливым шагом вошел Вассон.

— Девочки, мальчики, как дела? — воодушевленно спросил он, обводя озабоченно-внимательным взглядом готовящихся к показу людей. — Лаура, прекрасно смотришься с этой прической. Софи, не забудь: в первом платье, дойдя до края, останавливаешься, всматриваешься в даль и улыбаешься, как будто кого-то увидела и узнала. А впрочем, в тебе я не сомневаюсь. Всем удачи!..

Сухость во рту Софи почувствовала в тот момент, когда сделала первый шаг по подиуму. Голова немного закружилась, перед глазами слегка потемнело. Но с заданием она справилась: в нужный момент устремила взгляд куда-то вдаль, расправив плечи и представив надетое на ней платье публике в наиболее выгодном свете, улыбнулась, будто узнавая кого-то, и повернула назад. Направляясь в костюмерную, чтобы переодеться, она на ходу взяла со столика у зеркала свой стакан с недопитой водой и сделала несколько глотков.

Второй выход в одном из самых любимых платьев Вассона обернулся настоящим кошмаром. Ощутив, что во рту сухо, как в пустыне Гоби, а в голове сплошной туман, Софи едва дошла до края подиума, а поворачиваясь, неуклюже пошатнулась. Ее правая рука будто сама по себе метнулась куда-то вперед, заслоняя главное достоинство платья — замысловатую вышивку на груди.

Она почувствовала сильную слабость и странное безразличие к происходящему. Лишь какой-то частью сознания Софи понимала, что происходит. Она поплелась назад и в конце, споткнувшись на ровном месте, чуть не упала.

— Софи, в чем дело? — в ужасе тараща на нее глаза, прошептала Джейн, как только манекенщица скрылась с глаз публики. — Тебе нехорошо? Ты заболела?

Девушка покачала головой, прислушиваясь к своим ощущениям. Никакой боли она не испытывала, только расслабленность, причем довольно приятную.