Главные слова

— Любишь готовить? — спросила она.

— Да, мне это нравится, но должен признаться, что не всегда достигаю желаемого результата.

— Как это? — удивилась Трейси. — Я полагала, что владелец ресторана автоматически является превосходным поваром.

— Только не в моем случае.

Эдвард никогда не мечтал стать ресторатором, просто он оказался в нужное время в нужном месте. И он был безгранично благодарен судьбе за это счастливое стечение обстоятельств.

— В детстве я питался, чем попало, потому что моя мать работала в двух местах, чтобы хоть как-то свести концы с концами. Поэтому у меня не было возможности научиться готовить. Позже, когда я открыл «Беркли-холл» и нанял шеф-повара, он научил меня азам кулинарии, необходимым каждому уважающему себя мужчине. А ты? Как ты научилась готовить свои волшебные сласти и выпечку? — спросил Эдвард, помешивая в кастрюле кипящий рис, в то время как Трейси проворно орудовала ножом, нарезая мясистые помидоры. — Ты посещала специальные курсы?

— Нет. В колледже я получила диплом бухгалтера. Печь сладкое меня научила бабушка. — Трейси улыбнулась, ее взгляд потеплел. — Я проводила у нее каждое лето.

— Ты в семье единственный ребенок?

— Нет. У меня есть старшая сестра. Мы с ней погодки.

— Она тоже кондитер?

— Она теннисистка. Вернее, была до прошлого года, когда ушла из большого спорта. Но у нее прекрасная внешность, и ее до сих пор снимают для рекламы.

— Вот как? — изумился Эдвард.

— Ты, наверное, получаешь каталоги спортивной одежды, рассылаемые по почте? Несколько лет подряд моя сестра снималась для этого издания, и ее фото печатались на обложке. — Трейси вымыла руки и вытерла их полотенцем. — Ее зовут Маргарет Грей.

Эдвард уменьшил огонь под сковородой с грибами. Наверняка он видел где-нибудь лицо Маргарет Грей, но, поскольку спортивной модой особенно не интересовался, то и имя ее ему ни о чем не говорило.

— Не могу сказать, что слышал это имя раньше.

— Тогда, может, ты узнаешь ее по фотографии. — Трейси ушла и скоро вернулась с портретом в изящной золоченой рамке. — Это одна из ее последних фотографий.

Эдвард взял снимок. Сестра Трейси оказалась необыкновенно красивой и стройной. Васильковые глаза смотрели загадочно и призывно, Маргарет словно приглашала приятно провести вместе время. Эдвард почувствовал на себе вопрошающий взгляд Трейси. Она с обреченным видом ждала его реакции на пленительную красоту сестры. Теперь он, кажется, понял, почему у Трейси развился комплекс неполноценности.

— Хм, — произнес Эдвард задумчиво. — Не могу сказать, что видел ее раньше, но смею тебя уверить, что вы очень похожи. Цвет волос и глаз, но главное — улыбка. У вас обеих обворожительная улыбка.

Трейси скептически перевела взгляд на фотографию, и с нее снова на Эдварда. На ее лице было написано сомнение.

— Бог с ней, с твоей сестрой. Вернемся к тебе. — Эдвард отдал Трейси портрет. — Итак, каждое лето ты проводила у бабушки, но как ты стала кондитером?

Трейси поставила фотографию Маргарет на буфет и достала из него тарелки.

— Мама каждое лето отправляла меня погостить к родителям моего отца на ферму. Дедушка работал, так что я целиком и полностью находилась на попечении бабушки. Мы с ней хорошо ладили, и она меня баловала.

— А почему сестра не ездила с тобой?

— Марго тоже об этом мечтала и очень мне завидовала. Но мама с раннего детства таскала ее на тренировки и по всяким показам и просмотрам. Так что бедняжке было некогда вздохнуть.

Выходит, мать избавлялась от Трейси, как от балласта, промелькнула у Эдварда мысль, которая обожгла его болью.

— А твоя сестра хотела участвовать в этих просмотрах и показах?

— Скорее нет, чем да. — Трейси сосредоточенно расставляла тарелки и раскладывала салфетки. — Наша мать была помешана на том, чтобы сделать из Марго теннисистку или кинозвезду. Поскольку ничему другому сестра не научилась, то с семнадцати лет выступала на кортах и фотографировалась для рекламы.

Эдвард заправил грибы тушеными овощами и смешал с готовым рисом, после чего выложил все в миску и обильно посыпал сверху острым сыром для придания особого аромата.

— Похоже, что Марго была в детстве обделена вниманием бабушки и многое потеряла.

— Действительно, я считаю, что мне повезло больше.

Трейси улыбнулась, но по ее грустным глазам Эдвард понял, что обида на мать, отдававшую предпочтение более красивой дочери, все еще живет в ее сердце. Вероятно, из-за этого у Трейси возникло чувство неполноценности.