Фавориты Фортуны

— Ты забыл спросить, к какому сроку! — сказал этот трудный посетитель.

— Добавляю: к какому сроку?

— Я хочу сорок кораблей, половина из них — палубные триремы или крупнее. Все они должны быть собраны в порту по твоему выбору к середине октября, — сказал Цезарь.

— Через два с половиной месяца? Почему бы сразу не отрезать мне обе ноги? — пронзительно крикнул Никомед, вскочив с кресла.

— Если я не получу то, что я хочу, я это сделаю.

Царь снова сел, растерянно озираясь по сторонам.

— Я только напоминаю тебе, Гай Юлий, что это мое государство, а не провинция Рима, — сказал он. Его смешно накрашенный рот был не способен выразить душивший его гнев. — Я дам тебе все, что смогу и когда смогу! Но проси! Не требуй!

— Мой дорогой царь Никомед, — дружески произнес Цезарь. — Ты — мышь, оказавшаяся на середине дороги, по которой идут навстречу друг другу два слона — Рим и Понт.

Его глаза перестали улыбаться, и Никомед вдруг вспомнил о Сулле.

— Твой отец умер в возрасте слишком преклонном, чтобы позволить тебе занять этот трон прежде, чем ты сам состаришься. Годы сидения на престоле показали тебе, насколько слабо твое положение. Много лет ты провел в изгнании — столько же, сколько в этом дворце. И ты сейчас здесь, потому что Рим в лице Гая Скрибона Куриона вернул тебя сюда. Если Рим, который намного дальше от Понта, чем ты, хорошо знает, что с царем Митридатом еще далеко не покончено и он еще вовсе не стар, тогда и ты должен знать это. Вифиния носит звание «друг и союзник римского народа» с дней Прусия Второго, и ты сам неразрывно связал себя с Римом. Очевидно, ты лучше чувствуешь себя в роли царя, нежели в ссылке. Это означает, что ты должен сотрудничать с Римом и выполнять просьбы Рима. Иначе Митридат Понтийский притопает к Риму, а Рим выйдет ему навстречу — и ты, бедная мышка, неизбежно будешь раздавлен ногой одного из слонов.

Царь сидел, не находя слов: накрашенный рот раззявлен, глаза навыкате. После долгой паузы, во время которой он, казалось, не дышал, царь рывком набрал воздуха в грудь, в глазах его появились слезы.

— Это несправедливо! — воскликнул он и совсем скис.

Выведенный из себя, Цезарь встал, рукой пошарил в пройме кирасы в поисках платка, подошел к царю и бросил платок ему.

— Ради положения, которое ты занимаешь, соберись! Хотя наша встреча и началась неофициально, все же это аудиенция царя Вифинии официальному представителю Рима. А ты сидишь здесь, размалеванный, как saltatrix tonsa, и распускаешь сопли, едва заслышав неприкрытую правду! Меня воспитывали не для того, чтобы наказывать почтенных старцев, которые к тому же являются царями-клиентами Рима, но ты сам добиваешься этого! Ступай и умой лицо, царь Никомед, а потом мы начнем аудиенцию сначала.

Покорный, как ребенок, царь Вифинии поднялся с кресла и вышел из комнаты.

Очень быстро он вернулся, освеженный. Его сопровождали несколько слуг, которые несли подносы с легкими закусками.

— Хиосское вино, — объявил царь, садясь и приветливо улыбаясь Цезарю, вроде бы без всякой обиды. — Двадцатилетней выдержки!

— Благодарю тебя, но я предпочел бы воды.

— Воды?

Глаза Цезаря снова заулыбались:

— Боюсь, что так. Я не люблю вина.

— Тогда получается, что вода Вифинии знаменита, — сказал царь. — Что ты будешь есть?

Цезарь равнодушно пожал плечами:

— Мне все равно.

Царь Никомед теперь смотрел на своего гостя по-другому, пытливо, без примеси удовольствия при виде мужской красоты. Он заглядывал гораздо дальше того, что сперва восхитило его в Цезаре. Значительно глубже.

— Сколько тебе лет, Гай Юлий?

— Я предпочел бы, чтобы ты называл меня Цезарем.

— Пока ты не начал терять свои чудесные волосы, — сказал царь, выдавая то обстоятельство, что пробыл в Риме достаточно долго, чтобы хоть немного выучить латынь.

Цезарь засмеялся:

— Согласен, трудно носить третье имя, означающее «кудрявый, длинноволосый». Остается надеяться, что я, как все Цезари, сохраню их до старости, не в пример лысеющим Аврелиям. — Он немного помолчал и добавил: — Мне только что исполнилось девятнадцать.

— Моложе моего вина! — воскликнул царь удивленно. — Так в тебе течет кровь Аврелиев? Орестов или Коттов?

— Моя мать — Аврелия из Коттов.

— И ты похож на нее? Я не вижу большого сходства между тобой и Луцием Цезарем или Цезарем Страбоном.