Золотая тетрадь

Она резко выбросила вперед руку со стаканом и сказала тоном, не терпящим возражений:

— Налей.

Анна вышла из комнаты, приготовила ту же смесь из чая и иски и вернулась. Марион выпила, и ее голос взвился в стоне жалости к себе:

— Как бы ты, Анна, себя чувствовала, если бы знала, что уже никогда тебя не будет любить мужчина? Когда мы поехали в отпуск, я думала, что все будет по-другому. Не знаю почему. В первый вечер в отеле мы пошли в ресторан, и там за соседним столиком сидела молоденькая итальянка. Ричард все время на нее посматривал и полагаю, думал, что я этого не замечаю. Потом он сказал, что мне надо лечь пораньше. Он хотел заполучить эту итальянку. Но я отказалась лечь пораньше.

Всхлипывая, Марион издала визгливый вопль удовлетворения.

— Ну уж нет, сказала я, ты приехал в отпуск со мной и не для того, чтобы подцеплять себе шлюшек.

Ее голос звучал мстительно, глаза покраснели от слез, на полных щеках проступили шершавые и влажные красные пятна.

— Он говорит мне, у тебя есть дети, так ведь? Но почему я должна заботиться о детях, если тебе на меня наплевать, — вот что я ему отвечаю. Но он этого не понимает. Почему надо заботиться о детях того мужчины, который тебя не любит? Разве я не права, Анна? Ну? Разве не права? Ну же, скажи что-нибудь, ведь я права, да? Когда он сказал, что хочет на мне жениться, он сказал, что любит меня, он не сказал, я сделаю тебе троих детей, а потом сам начну ходить по проституткам, а тебя оставлю сидеть с детьми. Ну, скажи же что-нибудь, Анна. Тебе-то хорошо, у тебя всего один ребенок, и ты можешь делать все, что тебе заблагорассудится. Тебе нетрудно привлечь Ричарда, ведь он может в любой момент просто заскочить к тебе, чтобы сделать все по-быстрому.

Телефон прозвонил один раз и умолк.

— Полагаю, это кто-нибудь из твоих мужчин, — предположила Марион. — Возможно, Ричард. Что ж, если это он, скажи ему, что я здесь, скажи ему, что я от него не отстану. Скажи ему это.

Телефон снова зазвонил и уже не умолкал.

Анна пошла к нему, думая: «Марион уже почти протрезвела».

Едва сняв трубку, она услышала крик Молли:

— Анна, Томми себя убил, он застрелился!

— Что?

— Да! Он вернулся сразу после того, как ты позвонила. Ничего не говоря, пошел к себе наверх. Я услышала какой-то хлопок, но подумала, что он так хлопнул дверью. Потом я услышала громкий стон, много позже. Тогда я что-то ему крикнула, а он не ответил, и я подумала, что мне показалось. Потом мне почему-то стало страшно, и я пошла к нему, и увидела, что по лестнице тонкой струйкой льется кровь. Я не знала, что у Томми есть револьвер! Он еще жив, но он умрет, я знаю, я слышала, что говорили полицейские. Он умрет! — прокричала она.

— Я приеду в больницу. Какая больница?

Теперь раздался мужской голос:

— Хорошо, мисс, дайте мне с ней поговорить.

Потом в телефонную трубку:

— Мы везем вашу подругу и ее сына в больницу Сент-Мери. Думаю, вашей подруге хотелось бы, чтобы вы были рядом с ней.

— Немедленно еду.

Анна оглянулась на Марион. Голова Марион упала, подбородком она упиралась себе в грудь. Анна с большим трудом вытащила ее из кресла, доволокла до кровати и повалила ее туда. Марион разметалась по кровати: рот открыт, лицо, мокрое от слюны и слез. Ее щеки пылали от выпитого. Анна забросала Марион одеялами, потушила огонь, выключила свет и, в чем была, выскочила на улицу. Было далеко за полночь. Никого. Ни одного такси. Плача на ходу, всхлипывая, она побежала вдоль по улице, увидела полицейского и бросилась к нему.

— Мне нужно в больницу, — сказала она, вцепившись ему в руку.

Из-за угла появился еще один полицейский. Первый остался с ней, пока второй побежал искать такси. И когда машина нашлась, один из них проводил Анну до больницы. Томми был еще жив, но врачи полагали, что к утру он умрет.

ТЕТРАДИ

ЧЕРНАЯ ТЕТРАДЬ

В черной тетради слева, под заголовком «Источник», было пусто. Однако на правой половине страницы, под заголовком «Деньги», написано было немало.

Письмо от мистера Реджинальда Тарбрука из «Амалгамейтед вижен» мисс Анне Вулф: «На прошлой неделе я прочел — по чистой случайности, должен признать! — Вашу восхитительную книгу „Границы войны“. Меня тотчас же поразили ее искренность и свежесть. Мы, конечно, находимся в постоянном поиске сюжетов, подходящих для телевизионных постановок. Я бы так хотел обсудить это с Вами. Может быть, Вы согласитесь выпить со мной по стаканчику в час дня в следующую пятницу — Вы знаете бар „Блэк Бул“ на Грейт-Портлэнд-стрит? Обязательно мне позвоните».