Небесный остров

– Да с чего ты взял?

– Что ли, нет? Подойди. Ответь на вопрос. Пошел вон. А еще за лекарствами съезди.

Приблизился к Диминой койке. Повысил голос:

– Я с тобой, между прочим, честно сыграл. Все, что знал, выложил. И когда Надька меня среди ночи дернула, примчался без звука. А ты… – Он досадливо махнул рукой.

– Господи, Женя, да ничего мы от тебя не скрываем! – рьяно кинулась на защиту Полуянова Надя.

А Дима твердо добавил:

– Я сам в тупике.

Но перехватил взгляд Соловца и понял: тот ему не верит.

* * *

Женя действительно не верил столичному писаке ни на грош. Версий у того никаких нет, как же! У Соловца совсем другое мнение сложилось. Весь день сегодня (за вычетом трех часов, что потратил на поездку в город за лекарствами и прочим) он внимательно слушал, о чем Надя с Димой переговаривались. Те-то думают, что за закрытой дверью да кирпичной стеной могут о чем угодно болтать. И не ведают, что до него доносится каждое их слово. (Спасибо портативному диктофончику – гаджет грошовый, но полезный до чрезвычайности.)

Может, столичные гости и не врали, что итоговой версии у них нет. Однако идей между собой проговаривали множество. И чего бы честно с ним не поделиться? Но ведь ни слова ему не сказали – о том, например, что у Эдика Смолянинова своя лаборатория есть в одном из институтских корпусов. И что охраняется она – не подступишься.

Впрочем, не хотят говорить – и не надо.

У него свои возможности тоже имеются. И немалые.

* * *

Максим Милютин был толст, неопрятен, одышлив. В институтах не обучался сроду, умных бесед вести не умел. Словарный запас как у пятиклассника. Да еще и злоупотреблял – пиво, девочки, травка. Однако человеком все равно был незаменимым. Имелось у него одно, с лихвой искупающее многочисленные недостатки, полезное качество: он умел предчувствовать успех. И, если ввязывался в какой проект, можно не сомневаться: дело стоящее. Барышей принесет всем.

Женя Соловец познакомился с Милютиным лет пять назад, когда тот только нанялся помощником управляющего в свежеотстроенную гостиницу. Здание отгрохали за многие миллионы, мрамор, позолота, швейцар в белых перчатках, магнитные карточки вместо ключей. Окна, правда, смотрели на трассу, от моря далеко, потому жители Приморска не сомневались: отель и сезона не переживет, прогорит. Однако всем на удивление заведение начало процветать. И заезжие звезды, кто прежде всегда требовал «балкон на море», дружно здесь стали селиться, и бизнесмены крупные, и редкие в городке иностранцы. Чем новый отель брал – Соловец так и не понял. Цены сумасшедшие, кухня в ресторане средненькая.

Да и помощник управляющего (тот самый Милютин) откровенно туп.

Но лично ему полезен, потому что деньги любит. И никогда лишних вопросов не задает.

К соглашению с Максимом он пришел легко. Женя исправно платил, Милютин бесперебойно поставлял ему информацию: кто из известных людей приехал, на сколько дней, в каком номере (и с кем) живет.

Через год гостиница, правда, сгорела – официальная версия, что проводку замкнуло, но в городке, конечно, болтали: конкуренты сожгли. Однако Милютин за несколько месяцев до происшествия место работы сменил. Устроился, тоже управляющим, в ресторанчик – довольно гадостный.

Женя, когда узнал, удивился:

– Что ты тут потерял?

– Ничего ты не понимаешь! – фыркнул Максим. – Козырное место. Столики здесь скоро будут за неделю заказывать!

И как в воду глядел – заведение стало раскручиваться. Радикально сменили дизайн, наняли японского (для их краев диковина!) повара. И, чтоб попасть в модное место, Жене приходилось Милютину звонить, просить, чтоб столик придержал.

Совсем он толстяка тогда зауважал.

…А три года назад Максим и ресторанчик бросил. Перешел на работу в Институт моря – в то время еще умирающую государственную структуру. Начинал карьеру в административно-хозяйственном отделе, участвовал в раскрутке тамошних увеселительных заведений, а нынче заведовал местным пляжем (естественно, тот скоро стал самым модным во всем Приморске).

На новой должности Милютин растолстел еще больше. Но ума особо не нажил. И деньги любил по-прежнему.

* * *

В шесть вечера Надя робко постучала в дверь. Виновато склонив голову, попросила:

– Слушай, Женя… А ты не мог бы еще раз в Приморск съездить?

– Зачем?

Хотя зачем, знал прекрасно – аппаратура работала исправно.

– Да у Димы температура поднялась. В аптеку надо.