Небесный остров

Надя нахмурилась. А Женя внимательно взглянул на нее и улыбнулся:

– Боишься?

– Ну… – Надя никак не могла подобрать уместных слов.

А фотограф весело попенял:

– Все время ты мне не доверяешь. На пляже, когда знакомились, за вора меня приняла. И сегодня, по-моему, только и ждешь, – он умело спародировал горский акцент, – когда я на тэбе нападать буду, слюшай.

– Не понимаю потому что, в чем твой интерес, – пожала плечами Надя. – Тратишь на меня время, бензин жжешь.

– Просто не так часто мне встречаются интересные люди, – пожал плечами Евгений. – В Приморске нашем общаться особенно не с кем, контингент примитивный.

– Зато курортниц на пляже полно. Молодых, симпатичных. Без комплексов, – пожала плечами Надя.

– Будто сама не знаешь, как себя типичные москвички ведут, – усмехнулся Евгений. – Все с гонором: ах, я крутая, недоступная, вся из себя столичная. Противно просто.

– А я, значит, нормальная, – задумчиво произнесла Митрофанова.

– По крайней мере, мне тебя радовать хочется, – с вызовом произнес он.

Высказался и отчего-то смутился, глаза опустил.

«Все-таки нравлюсь я ему!» – решила Надя.

Да Женя и сам ей нравился. По внешним данным, да и карьерным достижениям он Полуянову, конечно, не чета. Зато с Димкой всегда как на пороховой бочке. Боишься, что сбежит. И самой соответствовать надо: стараться быть остроумной, веселой, за фигурой следить. Вечное соревнование, короче, постоянный прессинг весьма утомляет. Вот она и отдохнет с Женей.

И Надя смело произнесла:

– Ладно, уговорил! Поехали на твою секретную базу!

Фотокор просиял, заверил:

– Тебе понравится! Очень необычно! Корпуса, столовая, детская площадка, электричество, бассейн даже – но ни одной души, все заброшено. На фильм «Сияние» похоже.

– С Джеком Николсоном? Где он отель в горах охранял? – вспомнила Надя.

– Ага. Только Николсона там тоже нет. И привидения, не волнуйся, не водятся. Есть пара собак бездомных, я их подкармливаю.

И опять по заброшенным, диким тропам отправились. Сочная зелень, синие пятна неба над кронами деревьев, наперерез им выскочил заяц и, испуганный рокотом двигателя, тут же скрылся в кустах.

Наконец дорога оборвалась. Квадроцикл затормозил у запертых, проржавелых ворот. Женя заглушил мотор, и на Надю навалилась совершенная, звенящая тишина.

– Добро пожаловать в дом отдыха «Пустынный факел»! – весело провозгласил ее спутник. Повозился с замком, отомкнул перед нею ржавую створку ворот.

– У тебя свой ключ? – удивилась Надежда.

– У меня и замок свой! – улыбнулся он. – Я раньше через забор лазил, а потом решил: чего напрягаться? Приехал однажды с болгаркой и старый спилил.

– Неужели тут даже сторожа нет? – Надя в удивлении разглядывала еще крепкие кирпичные корпуса.

– Раньше держали. Но прежний помер спьяну, а нового – в глушь эдакую! – не нашли. До ближайшего магазина семь километров. А в аптеку или к врачу – только в Приморск, все пятнадцать будет, да по горам.

Женя уверенно проследовал по заросшей бурьяном дорожке. По пути показывал:

– Там административный корпус, спортплощадка… а вот к морю спуск. Дно неважное, но вода – изумительная. А вид какой, посмотри!

Он потянул Надю в беседку – вышедший из-под контроля дикий виноград оплетал ее в несколько слоев, – и девушка замерла: бескрайний горизонт… застывшее зеркало моря… и, кажется, до самой Турции ни корабля, ни лодки.

– Красиво как! – выдохнула она. – Почему ж тут все забросили?

– Ездить неудобно, – пожал плечами Евгений. – Дорога ведь крутая. Продукты и прочее на бронетранспортере возили, настоящем, я не шучу. Но еще и туристов надо как-то сюда доставлять. И на экскурсии их выгуливать. Каждый раз спецтехнику вызывать – дорого, пришлось цены на путевки задирать. А курортники не дураки в глушь за бешеные деньги ездить. В Приморске жить дешевле, и развлечений полно. Вот и разорился дом отдыха.

– А я бы здесь с удовольствием пожила, – задумчиво произнесла Надя.

Страх, что сопровождал ее всю дорогу сюда, улетучился, и теперь она просто наслаждалась воздухом, напоенным морскими ароматами, тишиной, что нарушалась лишь плеском прибоя.

Женя внимательно взглянул на нее, спросил:

– Любишь одиночество?

– Его все любят, кому приходится в метро в час пик ездить, – усмехнулась она.

– Зато у нас: «И от Цезаря далеко, и от вьюги», – процитировал Женя. Иронично улыбнулся, добавил: – Но все равно я хотел бы в столице жить. Да никто не зовет.