Самый сердитый гном

* * *

Одиночество успокаивало, оно не примирило гнома с совестью, но отвлекло от мук. Душевные переживания отошли на второй план, когда разведчик пробирался по кишевшей врагами местности. Вспомнились слова Флейты, сказанные в фургоне: «Мы маленький, попавший в окружение отряд, пробивающийся к своим…»

«Действительно, опасностей кругом полно, а вот с отрядом не повезло, каждый за себя, каждый о себе…» – вздохнул Пархавиэль и ускорил шаг.

Люди продолжали бегать вокруг: одни пытались загасить бушевавший на руинах таверны огонь, а другие, преимущественно жители соседних домов, вытаскивали на улицу пожитки. Ветер с реки мог в любую минуту сыграть злую шутку, всего немного изменив направление и перекинув жадный огонь на соседние крыши.

Обычная, ничем не примечательная поначалу операция по поимке банды воров неожиданно превратилась в подавление бунта. Сам порт был закрыт, на причалах выставлены усиленные караулы, а сошедшие на землю матросы вновь загнаны на корабли.

Мимо Зингершульцо, мерно печатая шаг, прошла колонна солдат. Войска уходили, не обращая внимания на все еще бушевавший пожар. Их миссия была завершена: бунт подавлен, пойманные мятежники казнены. В шагах пятидесяти от входа в таверну лежали в два ряда небрежно прикрытые какими-то тряпками трупы. Наверняка среди погибших были не только не успевшие вовремя скрыться «оказавшие сопротивление властям», но и так называемые подозрительные личности, то есть те, кто более или менее подходил под расплывчатые описания взбунтовавшихся моряков.

Пархавиэлю стало даже немного обидно. Он открыто шел по площади, сквозь толпу бегающих горожан и мимо марширующих отрядов солдат, и никто, никто не обращал на него внимания. Лишь у самого моста гнома остановил патруль.

– Стой, куда прешь, гномья рожа?! – пробасил сквозь опущенное забрало шлема картавый сержант.

– Туда, – односложно ответил Зингершульцо, кивнув в сторону моста. – А что, нельзя?

Стоявшие позади командира солдаты не проявили особого интереса к разговору. Их внимание было полностью сосредоточено на досмотре тех, кто, наоборот, спешил покинуть Цеховой квартал. Как заметил Пархавиэль, людей стражи беспрепятственно пропускали, эльфов с полуэльфами досматривали, а гномов без объяснений разворачивали обратно.

– Пререкаться вздумал, мерзавец?! – грозно прикрикнул на гнома закованный в броню человек и резким движением руки откинул вверх забрало.

Представшие взору Пархавиэля пегие борода и усы занимали три четверти открывшегося пространства. На фоне густой растительности выделялись длинный горбатый нос и голубые глаза.

– Да нет, просто спрашиваю, вдруг мне туда нельзя, вдруг королев указ какой вышел, а я не знаю, – умело изобразил Зингершульцо раболепный испуг и для усиления эффекта начал быстро раскачиваться на носках вверх-вниз и суетливо размахивать руками.

– Тебе нельзя?! – Пожилой служака громко рассмеялся, так что умудрился привлечь внимание уставших солдат и проходивших мимо людей. – Тебе туда как раз можно, но… не нужно!

– То есть как? – Пархавиэль теперь уже взаправду удивился и захлопал глазами.

Отсмеявшись, сержант низко склонился над гномом и, заговорщически оглядевшись по сторонам, прошептал:

– Хоть ты и гном, а значит, тварь убогая и жалости недостойная, но ты меня рассмешил, так что не трепыхайся и совета моего послушай. Не ходи сегодня в Цеховой, не видишь, что ль, зарево играет. Гномье там палят, всех без разбору!

Пегие заросли вновь скрылись за глухим забралом, сержант отвернулся и отошел в сторону. Пару секунд Пархавиэль молча стоял, часто моргая глазами. Вдали, за мостом, на темном фоне мрачных, неприветливых трущоб время от времени мелькали всполохи. Если бы не предупреждение старого солдата, то Пархавиэль в жизни не догадался бы, что пламя бушевало и там. Слишком похоже было далекое зарево на отблески пожара в порту.

– Ну и долго ты здесь торчать будешь? – послышался за спиной гнома знакомый женский голос.

Пархавиэль обернулся, перед ним стояла Флейта. Девушка запыхалась от бега и отирала перчаткой пот со лба. Длинные волосы были перевязаны черной тесьмой, а на губах сияла улыбка.

– Флейта, ты здесь?! – опешил Зингершульцо.

– Пошли, пошли, нечего на виду стоять, – затараторила девушка, хватая гнома под руку и волоча к мосту. – Ты что же, гаденыш мелкий, думал, что можно вот так просто взять да уйти?! Думал, я тебя одного брошу, не выйдет!