Банда отпетых дизайнеров

– Нет, это у меня в ближайших планах, – довольно засмеялся братец. – Куда вы запропастились? Идите к нам! Белый дом за забором с шариками, ворота черные, с вензелями!

– Мы запропастились? Мы?! – взвилась Алка.

А Зяма захохотал и отключился.

Ворот с вензелями мы с Алкой не увидели, потому что на забор, составленный из большущих бетонных кеглей, вышли с огорода. Нашли за этим великанским боулингом белый дом с верандой, а на веранде – Зяму в одних бриджах и с мокрым полотенцем на голове. Свежевыстиранная розовая рубашечка с кружевами сушилась на веревке в садочке. Зяма возлежал на тюфячке в окружении четырех красавиц и с аппетитом кушал арбуз. Прям султан турецкий! Красавицы, отличающиеся пышными формами, были скудно одеты в купальные костюмы и смотрели на султана с нежностью и плохо скрытым вожделением. При виде этой картины обычно кроткая и вежливая Трошкина скрипнула зубами и с ненавистью прошипела:

– У, шахерезадницы!

Зяма блеснул глазами поверх арбузного полумесяца, приветственно чавкнул и представил нас своим одалискам:

– Это Индия и Алла!

Потом он небрежно кивнул на сгруппировавшихся у его ложа красавиц и скороговоркой назвал их имена:

– Оля, Люба, Геля и Валя.

– Очень приятно! – невыразимо желчно молвила Трошкина.

– Кавун исты будэте? – дружелюбно спросила красавица с рыжей косой и конопушками по всему организму.

– Будем! – согласилась я и потеснила братца на его султанской лежанке у подноса с угощением.

Арбуз был сахарный, хрустящий. Я с жадностью съела четыре больших куска, Трошкина тоже досыта похрупала сладкой алой мякоти и подобрела, но не сильно. Утеревшись любезно поданной ей салфеткой, она накинулась на Зяму так же, как перед этим на арбуз.

– Какие ко мне претензии? – обиделся братец. – Не знаю, где и чем занимались вы, а я лично нашел ответы на все вопросы! Во-первых, узнал, что именно тащил одинокий басмач: никакую не собаку, просто большую кожаную сумку. Во-вторых, я выяснил, что за мотороллер с будкой мы ошибочно приняли велосипед с прицепом. А вы-то сами чем можете похвалиться?

Мы с Алкой переглянулись и пристыженно промолчали. Крыть было нечем, беспутный Зяма далеко обошел нас как в любовных делах, так и в розыскных.

– И это еще не все! – гордо сказал братец. – В-третьих, я нашел свидетелей, знающих, где живут ваши собачники!

– Кто?!

– Где?! – вразнобой вскричали мы с подружкой.

– Вот: Оля, Люба, Геля и Валя! – повторил Зяма и откинулся на подушки, которые упомянутые особы заботливо подоткнули ему под спину.

– Вони у вас цуценя схитили? – сочувственно спросила рыжая-конопатая.

Я вопросительно посмотрела на Зяму, полагая, что он имел уже возможность освежить свои знания украинского.

– Геля спрашивает: они украли у вас собачку? – не обманул моих ожиданий братец.

– Они украли собачку вместе с ее хозяином! – ответила я.

А Трошкина дала описание похищенных:

– Пес породы бассет-хаунд, крупный, пятнистый, коричнево-белый, кличка Барклай. Хозяина зовут Денис, глаза светлые, волосы темные, нос прямой, плечи широкие, рост под два метра.

– Сто девяносто пять сантиметров, – добавила я для пущей точности.

Оля, Люба, Геля и Валя выслушали описание внешности капитана Кулебякина с приоткрытыми ртами и мечтательной дымкой в очах.

– И шо, дивчата, хиба мы дамо сгинути такому гарному хлопцу? – очнувшись и шумно сглотнув слюну, с вызовом спросила своих товарок Геля.

– Одну хвилинку! О чем речь? Я тоже гарный! – заволновался Зяма.

– Дуже гарный! – обласкала его взглядом конопатая одалиска. – Тильки ты один, а нас четверо!

Трошкина от такого откровения слегка обалдела, вздернула бровки, вытаращила глаза и посмотрела на меня, безмолвно требуя отреагировать на происходящее немедленно: мол, ты чего молчишь, подруга? У нас с тобой мужиков уводят, а тебе хоть бы хны?!

– Далеко не уведут! – шепотом сказала я ей в успокоение. И, отбросив в сторону сомнения и частнособственническую жадность, перешла к делу:

– Итак, вы знаете, где живут эти собачники?

19

– Не жрет, тварь подлая! – выругался Вовчик, заглянув в собачью миску с двухметровой высоты.

– Не хочет идти к корейцам на ужин! – хмыкнул Ультяков, размеренно покачиваясь в гамаке, натянутом между столбами виноградной беседки.