Океанский патруль. Книга 2

Новая серия взрывов. Потолок осел книзу, кого-то ударило балкой по плечу.

Один егерь, вжавшись в угол, с непонятной яростью, точно ему доставляло удовольствие, нашептывал:

— Лапланд-армия разрезана. Русские танки и матросы идут на Петсамо. Кариквайвиш обложен со всех сторон. Скоро русские возьмут Луостари, и тогда…

— Мы не сдадим Никель! — запальчиво крикнул из другого угла Франц Яунзен и пополз на четвереньках вдоль стены, кашляя от едкого дыма.

— Верно! — поддержал его лейтенант Вальдер. — Никель останется за нами…

«Два щенка, — грустно ухмыльнулся Пауль Нишец, — два нацистских щенка, один подлаивает другому…»

Снова загрохотало, земля тяжко содрогнулась, из стены землянки с тихим журчанием забил родничок. Солдаты уже задыхались в темноте и пыли, но никто не решался выйти наверх. Пусть уж лучше этот земляной, грозно нависший свод блиндажа, чем видеть над собой чистое звездное небо, с которого сыплются русские снаряды.

Новая партия снарядов, выпущенных русскими кораблями, обрушилась совсем рядом. Кто-то громко ляскнул зубами. Один раз, другой, третий… Потом затих: видно, закусил рукав шинели. Но все же трясся телом, и эта дрожь, передававшаяся Нишецу, вывела его из терпения. Он стукнул кулаком по трусливо дрожавшей спине, но солдат, приняв удар, смолчал. В другом углу кто-то чиркнул зажигалку, поджег телефонный шнур. Резиновая обмотка шнура зачадила едкой вонью, тусклое желтое пламя осветило землянку, и ефрейтор разглядел того, кого ударил.

— Эй, Франц, — сказал он, — очнись! Русские устали стрелять целый день и пошли ужинать…

— Выходи наружу, — скомандовал Вальдер. — Вставайте!.. Да шевелись, шевелись!..

Отряхиваясь и ежась, переступая через упавшие с потолка бревна, солдаты тринадцатого взвода выползли из блиндажа. До рассвета было еще далеко. Уши, болевшие от грохота, не могли привыкнуть к тишине и болели от нее, так же как и от взрывов.

— Что за чертовщина, — сказал Вальдер, оглядываясь вокруг, — кажется, мы остались одни?.. Ну-ка, вот ты… ты… и ты, осмотрите местность.

Трое солдат, перекинув автоматы на животы, ленивой рысцой убежали во тьму. Невдалеке кто-то протяжно застонал. Вальдер пошел на этот стон, и через минуту оттуда донесся звук выстрела. Лейтенант скоро вернулся, неся в руке карабин, сказал:

— Это был тирольский стрелок. Ему все равно бы не жить… Кто не имеет оружия?..

— Господин лейтенант, — робко попросил Яунзен, оставивший свой шмайсер в окопах у Лицы, — дайте его мне, а то в моем автомате отказывает затвор…

Нишец похлопал своего приятеля по плечу:

— Ты бы, Франц, сбегал туда — может, тиролец был в очках?

Яунзен сердито обернулся:

— Очки при мне, а мой шмайсер действительно заедало при спуске затвора — это все знают. Русским не удастся воспользоваться им!..

Скоро вернулись трое егерей, посланных на разведку. Они сообщили, что кругом никого нет… Как это могло случиться — никто не мог объяснить, но догадывались: очевидно, торопясь вывести свои роты из-под обстрела, офицеры просто… забыли про тринадцатый взвод. А может быть, и пытались найти землянку, в которой он расположился, но разве тут найдешь!..

И все наперебой стали ругать тирольцев, строивших эту землянку.

— Это все из-за них, — говорил Яунзен. — Ленивы, словно мулы греческого короля. Понастроили не блиндажи, а какие-то кротовьи норы. Разве найдешь такую землянку, если она не отличается от груды камней? Им бы только горло драть да разглядывать парижские открытки.

Какой-то егерь зажег на земле кубик сухого спирта, чтобы согреть руки, но лейтенант Вальдер с криком набросился на него, затаптывая ногами слабое фиолетовое пламя.

— Ты хочешь, чтобы нас заметили русские? — кричал он на перепутанного егеря, и Нишецу было смешно видеть, как горят подошвы сапог лейтенанта с прилипшими к ним крошками спирта.

Скоро, вытянувшись гуськом, тринадцатый взвод побрел во тьму ночи, уходя на запад. Однажды мимо них, тяжело переваливаясь по валунам, прошел куда-то в сторону русский танк, кивая на ухабах длинностволой пушкой.

— Не сметь стрелять, — сдавленным шепотом приказал Вальдер, и танк скрылся во мраке. А следом за ним, скрежеща по камням низкими днищами, прошли амфибии — целая колонна длинных машин, только что закончившая форсирование Титовки и теперь спешившая к новому водному рубежу.

— Странно, — сказал Яунзен, когда шум моторов амфибий затих и взвод двинулся дальше.