Чертова баба

— Нет.

— Нет?

— Вряд ли. Ведь взволнованная жена могла и приехать. Не ограничиться лишь телефонным звонком. Могли приехать и из редакции.

— И милиция…

— Вот именно. Уже утром дачу Погребижской действительно навещала милиция, поставленная на уши Майиными родителями.

— Ну, я же говорю…

— Так что, прятать труп Селиверстова в доме точно бы не стали — это и опасно, и неразумно. А следы такой работы бросились бы в глаза любому профессионалу из милиции, даже при самом поверхностном осмотре дома.

— А ведь это, Анюта, катастрофический финал для твоей версии, — заметил безжалостно Дубовиков — Пожалуй, — согласилась Светлова.

— Не имея доказательств того, как тело убитого Селиверстова попало под Тверь и как оно было вывезено с дачи… И даже не имея ни малейшего представления о том, как это могло быть сделано, нельзя ни в чем человека и обвинять!

— Нельзя, — снова согласилась Аня. — Пока с Уверенностью мы знаем только одно: журналист Максим Селиверстов в доме Погребижской действительно побывал.

— Но погибнуть он мог и в другом месте. — снова безжалостно подытожил капитан. — И твоя подозреваемая Лидия Евгеньевна, возможно, не имеет к этому никакого отношения.

— Но вы просьбу-то мою все-таки выполните?

— Насчет того, не угоняли ли той ночью из Катова машины?

— Да.

— Выполню, выполню!

— Вот спасибо!

— А вы все-таки не сосредоточивайтесь толь! на этой версии с секретарем Погребижской, — заметил капитан. — У вас же там, кажется, были другие варианты?

— Были.

— Вот и возвращайтесь к ним тоже, не забывайте. Раз уж снова взялись за это дело.

— Попробую, — пообещала Анна.

Она положила трубку и вздохнула.

Прав капитан, прав. Да вот беда: другие варианты не очень-то Светлову увлекают.

Ну, например, версия с крутой, стреляющей из «винчестера» Алисой.

Возможно, конечно, все возможно. Но как-то не лежит у Светловой душа к этому варианту — и все тут. Недаром Анна так и забросила разработку этой версии, хотя все-таки съездила тогда под Тверь навестить Алисиного мужа.

Правда, дело Селиверстова тогда совсем застопорилось. А теперь… капитан прав. Надо к ней снова вернуться. Потому что все, конечно, возможно…

Может, своего-то мужа Алиса, и правда, того…

Но Селиверстова?! Вряд ли, вряд ли…

Тем не менее, пока нет доказательств, что журналист был убит на даче Погребижской. Капитан прав: Анна должна все проверить. А лежит душа или не лежит, какая уж там у сыщика душа? Одни расчеты.

Светлова набрала номер.

— Привет!

— А, это ты, — зеленоглазая блондинка ее узнала, но обрадовалась не слишком. — Подожди, воду в ванной выключу.

«Ах, плохо быть сыщиком — никто тебе не рад, — думала Светлова, ожидая возвращения Алисы. — Вот была бы Аня „просто Аня“, и было бы ей наплевать, куда делся Алисин супруг — они бы с зеленоглазой, может, даже и подружились. Ведь у них столько общего… Обе, например, неплохо стреляют. Вот и ходили бы вместе в кино или, например, стреляли из Алисиного „винчестера“…»

— Алло! — Наконец вернулась Алиса.

— Как дела? — поинтересовалась Светлова. — Как жизнь?

— Отлично, если это тебя так интересует.

— Интересует, интересует, — успокоила собеседницу Светлова. — А как твой муж?

— Который, солнышко?

— Ну, в которого ты из «винчестера» стреляла Да промахнулась? Только чуть-чуть задела?

— А, этот! — Алиса зевнула. — А что с ним будет? Здоров как бык. Я же тебе говорила.

— Да? Что-то мне так не показалось, Алиса, дорогая. Я ведь его навещала.

— Что ты говоришь? Как трогательно! Неужели к нему домой под Тверь гоняла?

— Да, представь, гоняла, а мне посоветовали там поискать его на кладбище.

— Не свисти!

— Нисколько. Он умер, Алиса. Умер, понимаешь? Вопреки твоим утверждениям о его прекрасном здоровье.

— Шит!

Анина собеседница бросила трубку. «Разгневалась… — констатировала Светлова. — Это неплохо. Иногда, чтобы события продвинулись и начали развиваться, полезно спровоцировать противника и вывести его из себя».

* * *

Чтобы не загружать пока капитана Дубовикова излишней информацией, Светлова ничего не сказала ему о женщине в темной монашеской одежде.

А ведь было и еще кое-что крайне любопытное из того, что узнала Светлова в доме орнитолога Комарова. Одновременно с Селиверстовым дом Марии Погребижской навещала женщина в темной монашеской одежде и черном платке.