Саша шепнула:
— А она в какую машину сядет?
— Эта косит под «звезду», их на Рублевке немного, на целую категорию не тянут, — прикидывала вслух Валя. — Настоящих бабок у нее нет. Какая-нибудь тачка из не шибко дорогих, но с претензией. Или вон тот кабриолетик «пежо», или «ранглер», или открытый «крузер»…
Марфа Захер села в красный джип «ранглер».
— Браво, Валентина, — склонил голову Ника. — Садись, поехали за ней.
Но ассистентка пребывала в задумчивости.
— Шеф, вы ее хорошо рассмотрели?
— Да, а что?
— Видели, как она на меня глянула, когда мимо проходила?
— Нет, не обратил внимания. Валентина поцокала языком.
— План меняется.
— Почему?
— Не клюнет она на вас. Я этот взгляд хорошо знаю. В интернете вашем главного не написали. Розовая она, сто пудов. В смысле, наверняка.
— Какая-какая?
— Розовая. Лесба. Поэтому и с голубым Раульчиком замутила. Ему удобно, и ей тоже. Шеф, давайте за руль.
Она сдернула с носа зеркальные очки, вынула наушник. Отдала Николасу.
— Ты что?
— Спокойно. На арену выходит Валентина, укротительница розовых львиц. Легенда меняется. Вы сами по себе — папа с дочкой. Или папасик с лялькой. Неважно. Сидите себе, обедайте. Всё сделаю сама.
Столики были установлены на дощатом помосте, нависшем прямо над рекой. Слева, на таких же мостках, пляж с лежаками.
Мягкая тень от зонта, волны прохладного воздуха от вентиляторов — всё здесь располагало к релаксу или, как говорили в прежние времена, к неге.
— А цены не очень дорогие, — сообщила Саша, углубившаяся в изучение меню. — Салат из крабов 22 рубля, отбивная из мраморной говядины — 55. А что такое «мраморная говядина»?
— Черт ее знает. Но это не рубли, это у.е. Видишь, внизу написано?
Девушка в ужасе отложила карту.
— Не беспокойся. Выбирай, что хочешь. Клиент оплачивает все расходы.
Он помахал платиновой кредиткой, полученной от Аркадия Сергеевича, но сам в меню еще не заглядывал — всё время следил за «объектом», Марфой Захер. Вот когда зеркальные очки пригодились.
Валя заняла столик по соседству с литагентшей, которая, на счастье, обедала в одиночестве. Сейчас она, посасывая сигарету, как раз делала заказ. Голос уверенный, слышен издалека. По всему видно — эта дамочка здесь, как дома:
— Просто порежьте зеленюшечки, капельку ачетто бальзамико, оливкого маслица ложечку — Марио знает, какое я люблю. А рыба у вас сегодня какая?
Едва официант удалился, за дело взялась Валентина.
Подошла с сигаретой в руке, что-то сказала — очевидно, попросила прикурить. Наклонившись к зажигалке, бросила на Марфу длинный взгляд из-под челки (Фандорин поморщился).
— А можно, я буду закуску, первое, второе и третье? — тронула его за руку Саша.
— Что? Ну конечно можно.
Когда он снова повернулся, обе красотки уже сидели рядом, а официант переносил с одного столика на другой Валин прибор.
— Кажется, контакт налажен, — прошептал Ника.
— Угу.
Но для Саши вокруг было слишком много всего интересного. Определившись с выбором блюд, она стала вертеть головой во все стороны.
— Ой, глядите, голая совсем!
На самой ближней к столикам лежанке спиной кверху загорала фантастически сложенная девица. В первый миг Николасу тоже показалось, что на ней ничего нет.
— Что ты, она в трусах. Видишь?
Из складки между ягодиц высовывался шнурочек телесного цвета и, раздвоившись, охватывал талию. Николас поскорей отвел взгляд.
Принесли закуску: ему салат, Саше селедку под шубой. Девочка сосредоточенно заработала вилкой.
За интересующим Нику столиком дружба крепла прямо на глазах. Марфа и Валя о чем-то перешептывались, лазили вилками друг к дружке в тарелки. На шефа ассистентка ни разу не посмотрела, она была вся в образе.
Но минут через десять вдруг встала, направилась в сторону туалета и метнула на Нику быстрый, многозначительный взгляд.
Немного выждав, он пошел туда же.
— Всё на мази, — скороговоркой сообщила помощница, поправляя прическу перед зеркалом. — Сейчас поедем к ней смотреть коллекцию бабочек. Она в Жуковке живет. Интересная женщина. С шармом.
— Каких еще бабочек? — нервно зашептал Фандорин. — Валентина, я вовсе не требую от тебя таких жертв!
Она проникновенно посмотрела на него.
— Для вас, Николай Александрович, я пойду на что угодно. Вы же знаете.