– Нынешняя детская литература меня просто в тупик ставит. Теперь считается, что ребенка нужно готовить в жизни, лишать его иллюзий.
Это еще что! А вот эта книга! Мрак! Бедная девочка-швея шьет платье для богатой дамы и, закончив работу, умирает от голода. Заказчица же очень рада: и наряд готов, и платить никому не надо!
– Не может быть!
– Сами посмотрите. – Ангелина Степановна сунула мне томик под названием «Любимые волшебные сказки». Я полистала страницы, украшенные великолепными яркими иллюстрациями.
Отличная бумага, хороший шрифт, твердый переплет, но содержание… Тушите свечи!
«Жили-были три человека. Один – одноглазый, другой – однорукий, третий – одноногий».
Или еще.
«Пошли козел и баран в лес. Увидел их волк, козел взобрался на дерево, а баран стоял внизу и спрашивал: „Ты, козел, куда лезешь?“ Тут-то его волк и сожрал! А козел хоть и был козлом, но жив остался».
– Понравилось? – усмехнулась Ангелина Степановна.
– До жути, – ответила я и ушла к себе.
И еще кое-кто говорит, что детективные романы – это чтиво, которое следует немедленно запретить, потому что люди после прочтения их в массовом порядке начнут убивать, грабить и воровать.
Господа, вы детскую литературу читали? Ей-богу, покруче несчастной Арины Виоловой будет!
У меня, по крайней мере, все хорошо заканчивается.
Глава 31
Южное Бутово не ближний свет. Поэтому я оказалась там около часу дня, уже не надеясь кого-то застать дома. Скорей всего, и Антонина, и ее супруг сейчас на работе. Ладно, я все-таки позвоню в квартиру, удостоверюсь, что никого нет, и сяду либо на лестнице, либо в своей машине.
Буду караулить Антонину, она моя последняя надежда!
Дверь распахнулась сразу.
– Уже приехали? – спросила полная женщина, одетая, несмотря на теплую погоду, в глухой черный костюм.
– Да, – растерянно кивнула я, – только что.
– Валя, – крикнула тетка, – таз неси!
Мигом появилась девушка, тоже в черном.
В руках она держала большую миску с водой, через ее плечо свисало полотенце.
– Руки вымойте, – тихо сказала она.
Растерявшись, я выполнила указания, и меня впустили в квартиру.
В столовой стоял длинный стол, заставленный едой. Угощенье выглядело не совсем обычно: блины, мед, рисовая каша с изюмом. Чуть поодаль, на буфете, в рамке была фотография молодой, задорно улыбающейся женщины, перед рамкой – рюмка с водкой и тарелочка с куском черного хлеба.
Внезапно мне стало жарко. Господи, я попала на поминки.
В маленькой кухне три женщины, одетые с головы до ног в черное, строгали салаты.
– А где ж остальные? – спросила одна у меня.
– Не знаю.
– Вы на кладбище не ездили?
– Нет.
– А-а, – протянула другая, – мы думали, уже люди вернулись. Туся, дай нож.
Самая молодая женщина положила на стол резак и спросила:
– Вы с работы?
Я осторожно кивнула.
– Вот беда, – покачала головой Туся, – никто не ждал такого.
Из прихожей послышался звонок, одна женщина ушла открывать, лязгнул замок, потом раздался крик:
– Леся, софу раздвинь, Кольке плохо, на ногах не стоит.
Худенькая тетка, перемешивавшая оливье, побежала на зов. Мы с Тусей остались вдвоем.
– Глупость Тоню сгубила, – неожиданно сказала она.
Я села на стоявший рядом стул и тихо спросила:
– Почему?
Туся взяла банку с майонезом, вытряхнула его в салаты и, методично работая ложкой, ответила:
– Сами разве не знаете? Вы с какой службы?
– В смысле?
– Ну из стриптиза или с автомойки?
– Э…
– Не стесняйтесь, – вздохнула Туся, – теперь все в курсе, правда, Колька Тоньку чуть не убил!
Я подскочила на стуле:
– Ее муж убил?
Туся отложила ложку.
– Тебя как звать?
– Виола.
– Муж у тебя есть?
– Да.
– Он знает, чем ты занимаешься?
– Конечно.
– И как реагирует?
– Нормально.
Туся полезла в холодильник, выудила банку рыбных консервов и стала аккуратно вспарывать крышку.
– Повезло, значит, тебе, коли такой неревнивый попался. А Тонька…
Я молча слушала Тусю.
Антонина, боясь, что ее супруг Николай не одобрит того, что она бегает по залу с подносом голая, не стала посвящать мужа в детали своей работы. Нет, Коля знал, что Тоня служит официанткой в ночном клубе и имеет неплохие чаевые.
Только хитрая жена в свое время объяснила ему:
– Наш клуб особый, совершенно закрытый, туда ходят только богатые люди. Знаешь, многие ведут у нас деловые разговоры. Никакого стриптиза, на сцене только пианистка или скрипачка играет, все очень солидно. Одно неудобно, что ночью пахать приходится, но ведь за это хорошо платят!