Обаятельный деспот

Когда Клер наконец пришла в себя, она обнаружила, что Эдвард лежит рядом, приподнявшись на локте и поигрывая ее волосами. Их взгляды встретились, и Клер почувствовала, как ее охватывает замешательство. Сапфировые глаза смотрели на нее вовсе не ласково, а с настороженностью и каким-то неуместным вызовом. Но когда Эдвард заговорил, Клер поняла, в чем дело.

– Прошу прощения, – произнес Эдвард с легким металлом в голосе, внимательно наблюдая за лицом Клер, – но должен признаться, что я ничуть не раскаиваюсь в том, что сделал.

Так вот оно что, с искренним облегчением подумала Клер, он просто боится, что я обрушусь на него с упреками, не знает, чего от меня ждать. И при этом он дерзко заявляет, что ничуть не раскаивается! А что же я? Прислушавшись к своему сердцу, Клер вдруг с удивлением поняла, что тоже ни в чем не раскаивается. Она не испытывала ни малейшего сожаления по поводу утраченной невинности, как не чувствовала ни малейшей злости на Эдварда, несмотря на то что он в общем-то вел себя довольно коварно по отношению к ней.

Казалось, то, что произошло, было предопределено с самой первой их встречи. Наверное, этого не случилось бы, если бы она действительно этого не хотела, если бы ее не влекло к Эдварду с такой непреодолимой силой. Внезапно Клер с радостью осознала, что мучительное напряжение последних дней покинуло ее, сменившись состоянием покоя с примесью легкой грусти от осознания того, что Эдвард, как бы хорошо он к ней ни относился, все-таки не любит ее, а значит, дальше им не по пути. Но об этом Клер сейчас меньше всего хотелось думать. К тому же Эдвард смотрел на нее сейчас с таким неприкрытым волнением, что Клер захотелось поскорее успокоить его. Быть великодушным легче легкого, когда осознаешь свое превосходство!

– Ты удивишься, – сказала она, с улыбкой посмотрев на Эдварда, – но я тоже ни капельки не раскаиваюсь в том, что позволила тебе соблазнить меня. Пожалуй, я даже благодарна тебе за это. Все, что сейчас произошло со мной, было так прекрасно… но в то же время я чувствую себя так, словно прошла через весьма нелегкое испытание, которое могло бы закончиться для меня вовсе не так благополучно. Честно говоря, я даже не представляю, что на твоем месте мог оказаться другой мужчина. Пожалуй, я бы этого не хотела.

Какое-то время Эдвард напряженно всматривался в ее лицо, словно не мог поверить, что она говорит серьезно. А затем его глаза вспыхнули такой безудержной радостью, что у Клер перехватило дыхание. Ее смятение возросло, когда Эдвард схватил ее руки и осыпал их жаркими, благодарными поцелуями.

– Дорогая моя, ты даже не представляешь, как я счастлив! – произнес он взволнованным, хрипловатым голосом, судорожно прижимая к губам ее ладони. – Клянусь тебе, мой ангел, ты никогда, никогда не пожалеешь о том, что доверилась мне!

Пока Клер раздумывала над этим многообещающим заявлением, Эдвард перенес ее в кресло, быстро расстелил постель, а затем снова перенес Клер на кровать. Потом устроился рядом, повернул Клер к себе спиной и обнял ее, положив ей на грудь свою ладонь.

– Спи, моя радость, – прошептал он, нежно касаясь губами ее шеи, – сегодня у тебя выдался очень непростой день, тебе нужно хорошо отдохнуть и набраться сил.

Спи! Легко сказать! А Клер впервые оказалась в постели с мужчиной, да еще в таком положении, когда его тело плотно прижато к ее собственному телу. Но, вероятно, усталость взяла свое, потому что не прошло и нескольких минут, как Клер почувствовала сонливость. Перед тем как отрешиться от реальности, она подумала о том, что это, наверное, очень здорово: каждый день засыпать в теплых мужских объятиях, с восхитительным чувством защищенности и умиротворения.

12

Проснувшись, Клер сразу вспомнила свои вчерашние безумства и поначалу в панике схватилась за голову. Значит, то, чего она старалась избежать, все-таки произошло: она лишилась невинности, а Эдвард стал ее первым мужчиной. Чертов сукин сын, подумала Клер, он все же добился своей цели. Однако никакой ненависти к Эдварду Клер в себе не обнаружила. Пожалуй, она даже была ему благодарна за то, что он помог ей решиться на такой непростой шаг, как начало сексуальной жизни. К тому же это самое начало получилось замечательным… проще говоря, сожалеть было абсолютно не о чем.

Но почему Эдварда нет с ней рядом? Ответ нашелся, как только Клер внимательно осмотрелась и обнаружила записку на тумбочке рядом с кроватью. Записка была весьма краткой и лаконичной: «Мой ангел! Не тревожься и не вздумай куда-то уходить: я скоро вернусь». Ниже стояла размашистая подпись Эдварда, точно такая же, как и под тем письмом, что он прислал ей в Сент-Луис. Как же давно это было, изумленно подумала Клер, кажется, с тех пор прошел целый год. Но на самом деле Клер получила письмо Эдварда всего полтора месяца назад, просто с того дня, как она сошла на английскую землю, время словно замедлило свой бег.