Богиня по ошибке

— Можешь идти?

Он кивнул и поднялся с земли, но я видела, что каждое движение причиняет ему боль. Когда супруг повернулся, я получила возможность осмотреть его тылы. Там зияли огромные раны с отвратительно отвисшими краями, кое-как соединенными черной нитью. Они начинались на пояснице и заканчивались на задней стороне бедер. Из ран все время сочилась жидкость, смешиваясь с песком и грязной водой.

— Боже! — не удержалась я. — Превратись обратно!

— Пожалуй, мне лучше оставаться в облике человека до тех пор, пока мы не пересечем реку, — с трудом заговорил он, и мне было больно это слышать. — Помни, они ищут Избранную Эпоны и ее друга-кентавра, а не мужчину и женщину.

— Но как же твои раны? — От одного взгляда на них у меня ныло сердце.

— Обработай их мазью. Все будет сносно.

Мне не хотелось дотрагиваться до ужасных рытвин из боязни усилить его боль.

Он потянулся к кисету, достал полупустую баночку, заметил мою нерешительность и сказал:

— Я сам все сделаю.

Тогда я погрузила пальцы в бальзам.

— Ничего, справлюсь.

Сцепив зубы, я заставила себя нанести мазь поверх швов. Клан-Финтан не шелохнулся, не проронил ни слова. Он даже не дышал, пока я не закончила.

— Лучше? — спросила я, вытирая пальцы о царапины на его предплечьях, чтобы зря не пропало ни капли лекарства.

— Да. — Муж держался храбро, но его кожа приобрела болезненный бледный оттенок. — Я видел деревья вон там, — указал он в нужную сторону. — Это совсем близко.

Мы отправились в путь, тщательно обходя стороной границы плывуна.

Я искоса бросила взгляд на его нагое тело.

— Не хочешь одолжить у меня стринги или еще что? Супруг так расхохотался, что поморщился от боли, но глаза его продолжали смеяться, когда он посмотрел на меня сверху вниз.

— Пожалуй, нет. Представь, какие истории будут рассказывать фоморианцы, если поймают нас.

— Я уже сейчас вижу заголовки: «Верховный шаман кентавров наконец пойман в женских тряпках».

— Что такое заголовки?

— Сплетни, которые все читают.

— Да, это было бы неловко.

— Еще бы.

— Наверное, нам чуть позже следует обсудить, что мы можем сделать с твоими стрингами.

Я приободрилась, услышав, что он меня поддразнивает.

— Побереги силы, мальчик. Кем ты себя вообразил? Джоном Уэйном?

— Это еще кто такой?

«Так и знала, что спросит».

На эту тему я могла рассуждать часами, прокашлялась и заговорила лекторским голосом:

— Джон Уэйн, настоящее имя Мэрион Майкл Моррисон, родился в Уинтерсете, штат Айова. Был культовым актером в моем прежнем мире. Лично я считаю его патриотом и героем.

Клан-Финтан с любопытством взглянул на меня, а мне только это и нужно было.

— Позволь, я расскажу тебе о нем.

Я как раз добралась до середины сюжета «Ковбоев» и захлебывалась от восторга, когда муж предостерегающе поднял руку.

— Ш-ш-ш, — сказал он. — Мы на краю поля.

Он показал, и я увидела, что низина с острой травой действительно заканчивалась всего в нескольких футах впереди так же резко, как и начиналась.

Я вгляделась в сгущающиеся сумерки. По другую сторону травяного поля начиналась лесистая полоса. Это была не симпатичная рощица с ковром сухих листьев вроде той, через которую мы проезжали на противоположном берегу реки. Здесь росли дикие толстенные деревья, образуя непроходимые джунгли из кипарисов, ив и каркаса вперемежку с огромными красными колоказиями и растениями, напоминавшими мутанты-гибискусы.

Пока мы молча осматривались, до наших ушей донесся самый чудесный звук на свете. Мы радостно переглянулись.

— Река, — тихо произнес Клан-Финтан.

— Спасибо, Богиня! Наконец-то!

— Тихо!.. — Муж обнял меня за плечи и проговорил в ухо: — Если мы слышим шум реки, то это означает, что твари затаились где-то между болотом и ее берегом. — Он кивнул на топь, распростершуюся позади нас.

— Как же нам пробраться мимо них? — тихо спросила я.

— Они ожидают кентавра, который прорвется через заросли со своей подругой, сидящей на его спине, а не двух людей, способных украдкой передвигаться от одного дерева до другого.

— И каким же людям это под силу?

Он сдавил мне плечи и чмокнул в макушку.

— Нам, например.

— Ах да. Чуть не забыла.

— Для того ты и вышла за меня! Чтобы я напоминал тебе о том, что ты чуть не забыла.