Богиня по ошибке

Когда все девушки спустились с кентавров, Вик, не скрывая тревоги, обратилась к ним со следующими словами:

— Теперь бегите на болото, но держитесь поближе к восточному краю. Как только продвинетесь подальше на юг, постарайтесь отыскать способ перебраться через реку. Если не сумеете, оставайтесь на болоте, пока не достигнете границ храма Эпоны. Там вас будет ждать помощь.

Девушки поблагодарили нас, храбро спустились по склону и вскоре пропали из виду.

— Нам нужно к ним присоединиться, — сказал Дугал.

— Я буду ждать мужа здесь.

Втроем мы рассматривали лужайку перед храмом. С нашего места было хорошо видно, что ансамбль храмов Муз построен на приподнятом плато. Несмотря на пасмурный день, мы могли разглядеть южную часть его территории. Декоративные кустарники, сквозь которые кентаврам пришлось продираться, чтобы оказаться на краю болота, образовывали перед нами некий щит, скрывая от глаз любого, кто стоял по другую сторону.

Храм превратился в поле битвы. Орды фоморианцев заполонили ступени центрального храма и близлежащие лужайки, атакуя группы отступающих кентавров. Никакой организованной линии обороны уже не существовало. Небольшие отряды кентавров героически пытались сдержать натиск тварей, стремящихся прорваться. На наших глазах многим демонам это удавалось. Одни вбегали в храм, другие неслись к реке.

— Надеюсь, женщины перебрались через мост, — сдержанно произнес Дугал.

— Жаль, у меня нет с собой подзорной трубы, — посетовала я, напряженно вглядываясь, не удастся ли узнать кого-то из кентавров.

— Мы должны уйти на болото. — Похоже, Викторию не радовала эта перспектива.

— Без Клан-Финтана я никуда не пойду.

— Даже если ты его увидишь, он не сможет узнать, что жена здесь. — Викторию рассердила моя настойчивость.

— Я мог бы попытаться отыскать его, — предложил Дугал.

— В одиночку? Тебя сразу убьют, — покачала я головой.

— Тогда я пойду с ним, — вызвалась Виктория.

— Убьют вас обоих.

Мой мозг вскипел, пытаясь выдать какой-то план, но мысли путались.

«Все произошло слишком быстро. Мы оказались не готовы. Враг напал чересчур рано. Куда подевались остальные армии? А самое главное, где Клан-Финтан, где Клан-Финтан, где Клан-Финтан?..»

«Успокойся, Возлюбленная. Услышь мой голос».

При этих словах Богини я заставила себя расслабиться, закрыла глаза, опустила голову на руки и глубоко вздохнула, позволяя мудрому совету Эпоны проникнуть в одурманенный мозг.

— Да! — Я открыла глаза. — Вик, подвези меня к одному из тех камней.

Виктория как-то странно на меня посмотрела, но не возразила, а направилась к ближайшему камню. Он был огромен. Я поняла, что придется встать ей на спину. Оставалась надежда, что мне удастся ухватиться за острые выступы и подтянуться наверх.

— Я вынуждена встать тебе на спину, Вик. Прости. А ты подержишь вместо меня этот бурдюк.

Она выхватила у меня кожаный мешок с вином и прислонилась к камню.

— Пожалуй, тебе следует встать мне на круп.

— Ты настоящий друг.

— Я знаю.

Стоя на ее крупе, я нащупала каменный выступ.

— Дугал, подсади меня наверх.

Кентавр обхватил мою правую ступню, словно подсаживая на лошадь, — сравнение, прямо скажем, не очень уместное, — и по счету «три» подтолкнул меня наверх так резво, что я уселась на камень.

Вершина оказалась плоской, размером с сиденье складного стульчика. Я медленно встала на ноги, балансируя руками для равновесия.

— Осторожно, — крикнула Вик.

— Здесь чертовски высоко, — призналась я, чувствуя пустоту в животе.

Я стояла лицом к храму. Сцена бойни меня ужаснула. От кентавров осталось всего несколько небольших групп. Повсюду одни фоморианцы. Я зажмурилась, не желая видеть осквернение храма.

«Сосредоточься на своей любви к нему».

В ответ я кивнула и начала думать только о Клан-Финтане. Перед моим мысленным взором одна сцена сменяла другую. Вот муж несет меня, подвыпившую и хихикающую, в мою спальню, растирает мне ноги по пути к замку Маккаллан, нежно обнимает, чтобы я преодолела свой страх перед ним. Вот он меняет свой облик, чтобы мы соединились с ним как муж и жена, говорит, что рожден, чтобы любить меня.

Я откинула назад голову, набрала в легкие побольше воздуха и, что было сил, душевных и физических, издала крик, во много раз усиленный Эпоной: