Планета смертной тени

Сержант должен был выронить стоппер. А что делать, если этого не произойдет?.. Вот не случится, и все тут!.. Нет же, грех, растоптанный ногами, он непременно его уронит! Иначе…

У Александра никак не выходило продолжить начатую фразу. Так, чтобы без лишней самонадеянности и пафоса. И при этом не слишком мрачно.

Не меньше проблем, чем с сомневающимися, было и с энтузиастами. Восторг Дика-4, узнавшего, что готовится захват посадочного модуля, а затем и корабля, не знал границ. Он повсюду следовал за Чики и постоянно надоедал, требуя, чтобы ему, именно ему, Дику-4, а не кому-то другому, поручили самое опасное задание. Если потребуется, он готов был броситься грудью на стволы трассеров, чтобы прикрыть от пуль товарищей. И, как ни странно, это была вовсе не пустая бравада. Дик-4 на самом деле чувствовал то, что говорил.

– Как думаешь, кем он был в прошлой жизни? – улучив редкую минутку, когда Дика-4 не оказалось рядом, спросил у Александра Чики.

– Мне бы интереснее было узнать, как он умер. Этот человек так рвется под пули, что можно подумать, он всю свою жизнь только об этом и мечтал.

Ближе к полудню второго солнца Александр, непонятно с чего вдруг, решил, что корабль сегодня не прилетит. И это несмотря на то, что прежде тюремщики строго придерживались графика. Постепенно мысль эта переросла в твердую уверенность. Он уже собрался поделиться своими сомнениями с Чики и начал искать его взглядом, когда кто-то из колонистов вознес к небу руку и крикнул:

– Вот он!

Крошечная черная точка, похожая на гнилую горошину, неспособную дать начало новой жизни, падала сверху на землю.

– По местам! – крикнул Чики.

Колонисты суетливо забегали.

– Ох, зря мы это, – сокрушенно покачал головой Александр.

– Что именно? – спросил оказавшийся рядом Гейс.

– Зря заранее каждому свое место определили. Смотри, они ж стоят, как истуканы. Сразу видно, что дело неладно!

– Да все в порядке. Никто внимания не обратит.

– Хуже будет, если начнется бестолковая суета.

Александр посмотрел на лепившуюся к стене кирпичную пристройку, в которой укрылся Ут-Ташан. От нее до места посадки модуля было чуть больше ста метров. Уурсин уверял, что с такого расстояния попадет стрелой в ноготь большого пальца. И он действительно мог это сделать. Александр это видел. Но в условиях, когда стрелку никто не мешал и мишень была неподвижной.

Черное пятно в небе становилось все больше. Вскоре уже стало возможно различить неровные, грубые, будто топором вырубленные очертания посадочного модуля. Приплюснутый, словно раздавленный, нос, срезанный, точно обрубленный, хвост. Уродливый символ нечеловеческой злобы.

– Надеюсь, я вижу это в последний раз, – услышал Александр у себя за спиной.

– А я бы предпочел, чтобы он потерял управление, грохнулся на землю и расшибся в лепешку.

– И как мы тогда улетим?

– Ну, ради того, чтобы увидеть такое, я готов остаться здесь навсегда.

– Шутишь?

– Вовсе нет.

Низкий рокочущий гул ударился о землю, рассыпался и затерялся среди камней. Модуль выбросил посадочные опоры.

Александром вдруг овладело странное оцепенение. Время как будто страшно замедлилось, почти остановилось. Воздух втекал в горло, как густой, вязкий сироп. Звуки растягивались, голоса становились неузнаваемыми. Александр отчетливо видел, как по округлому камню, которого коснулась посадочная опора модуля, поползла изломанная трещина. Поначалу тонкая, нитевидная, она постепенно расширялась. Невыносимый хруст резанул по барабанным перепонкам. Из трещины на боку камня вырвалось сразу несколько фонтанчиков мелкодисперсной пыли, и камень превратился в россыпь острых осколков, тотчас же придавленных плоской стопой летательного аппарата.

Прикосновение чужой руки к локтю – будто ожог. Александр медленно, невообразимо медленно, словно преодолевая чудовищное сопротивление, повернул голову. Чуть позади него стоял Виктор Гейс.

– Что с тобой?

В глазах у живого мертвеца тревога.

Александр попытался вспомнить порядковый номер Гейса. Оказалось, он напрочь забыл его. Надо же… Александр перевел взгляд на бирку, пришитую к карману серой куртки. Дик-27. Так называли Виктора, когда ни у кого из них еще не было имен.

Хоп!

Будто мыльный пузырь лопнул.

Мир перевернулся, взорвался красками и звуками.

Из открывшегося люка посадочного модуля вывалился ребристый язык трапа.

– Все в порядке. – Александр быстро улыбнулся и незаметно посмотрел назад.