— Командир! Зачем винтовку положил? Как воевать будешь?
— Ножом. Да и пистолет у меня трофейный есть.
Он что-то ворчит себе под нос, слышу, как он роется в своем вещмешке. Через некоторое время мне в руку тычется какой-то предмет. Что это? Кобура. Открываю ее. «Наган», в кармашке сбоку нащупываю запасные патроны. Откидываю дверцу, барабан полон.
— А себе?
— Я плохо из такого стреляю. Нож привычнее, тем более что у меня еще один есть. Ты же сам говорил, что можешь из двух пистолетов стрелять.
— Могу. Спасибо, после боя верну.
Вешаю кобуру на ремень.
Вот и поворот, телега, скрипя колесами, бодрее покатилась под уклон.
— Хальт!
Выдергиваю кляп изо рта пленного. Плиев тут же показывает ему штык. Немец судорожно кивает головой.
— Вилли, это ты?
— Кто там?
— Это Карл!
— Что это вы вдруг вернулись?
— Угодили колесом в выбоину, треснула ось. Надеюсь, у вас найдется, чем ее починить?
— Вечно у вас какие-то приключения! Давай правь к палаткам, сейчас разбудим Гофмана, он сможет тебе помочь. Учти, с вас пачка сигарет!
Телега уже подъехала совсем близко, и часового можно разглядеть. Он стоит в свободной позе, винтовка за спиной. Толкаю Шифрина, и он чуть доворачивает в сторону. Часовой, чтобы не попасть под телегу, делает шаг назад. И в это время лежащий ничком Плиев кошкой прыгает на немца. Сбивает того с ног, и два тела катятся по земле…
Прыгаю за ним следом, держа в руке штык. На телеге возня, Шифрин бросил вожжи и запихивает пленному кляп.
Где эта «сладкая парочка»?
Вот они!
Огибаю телегу, держа штык наготове.
Плиев поднимается с земли.
— Все, командир. Этот готов, — шепчет он свистящим шепотом. В свете неяркой луны вижу, как блестят его глаза.
Хлопаю его по плечу и указываю в сторону палаток. Он кивает головой, и мы осторожно движемся в ту сторону.
Вот и первая палатка.
Они абсолютно одинаковые, и как угадать, сколько в какой из них фрицев?
Ощупываю вход.
Так, здесь не завязки, а деревянные цилиндрики, продетые в петли. Типа пуговиц, у нас такие тоже применяют. Осторожно расстегиваю их, засунув «наган» в кобуру. Штык-нож, как пират в кино, держу в зубах.
Все, вход свободен.
Перехватываю штык и показываю Плиеву на правую часть палатки. Он кивает мне в ответ и ныряет внутрь.
Вот и я в палатке.
Тут душновато, пахнет потом и несвежими носками. Еще какой-то запах, сразу и не пойму, что это. Сено? Или еще что-то? Под ногами дерево — палатка имеет дощатый пол. А любят фрицы комфорт! Поди и на кроватях спят?
Нет, кроватей я не нахожу. Немцы навалили на пол сено, сверху застелив его брезентом. И вот уже на нем дрыхнут. Дрыхли…
— Ты как? — спрашиваю шепотом у осетина, когда мы выбираемся из палатки.
— Порядок… — он показывает мне три пальца.
И у меня фрицев было трое, да плюс часовой.
Уполовинили немцев, уже легче жить…
Вторая палатка, копия первой.
Повторяю ту же операцию с деревянными застежками.
Все, вход свободен.
Плиев протягивает руку к пологу, но тот вдруг резко откидывается в сторону.
Щелчок!
Яркий свет!
В проеме стоит немец с автоматом в руках…
На какое-то мгновение все замерло.
Плиев с протянутой рукой.
Солдат с автоматом.
Из-за его плеча выглядывает второй фриц, на его лице написано удивление. В руке он держит фонарь, луч которого освещает пригнувшегося к земле Михаила.
Мне показалось, что даже ночные птицы, лениво перекрикивающиеся в лесу, прекратили вдруг свои переговоры.
Все как будто заморозилось…
Внезапно все меняется.
Стоящий у входа немец вскидывает автомат, слышен лязг передергиваемого затвора.
Второй солдат громко кричит, и в палатке начинается возня.
Нож у Плиева в левой руке, второй в ножнах, я их хорошо вижу в свете фонаря.
До немца ему около полутора метров — не успеть…
Зато от меня всего полметра.
Резко бью его ногой в бок!
Издав сдавленный возглас, он улетает в темноту, а я падаю на левый бок, в падении выдергивая из кобуры «наган».
Очередь!
Меня обдает пылью и какими-то ошметками.
Второпях фриц стреляет туда, где он только что видел приготовившегося к прыжку советского солдата.
Только там уже никого нет…
«Наган» мой вскинут для выстрела, и только тут автоматчик начинает понимать, что что-то пошло не так… Он поворачивает голову в ту сторону, куда исчез Плиев.