Роман с Джульеттой

– Лида? – охнула Алина. – Илья мне намекал… Но я ж ее предупреждала!

Илья расхохотался.

– Я чуть не рехнулся, когда увидел, что вытворяет моя степенная домработница. Я был в шоке, когда рассказывал об этом Илье, а он, скотина такая, оказывается, все знал и искренне забавлялся, даже издевался надо мной.

– Лидку я удавлю, – пообещала Алина и снова обняла Луганцева. – Прости, я не думала, что полюблю тебя. И когда это случилось, я уже не могла уйти. Это было выше моих сил, а ты этого не чувствовал.

– Я всегда это чувствовал, – Игорь коснулся ее щеки губами. – От тебя просто разило током, искры проскакивали… Я всегда полагался на свою интуицию, а тут словно затмение нашло. Какая там Джульетта! Елена Владимировна – лучшая твоя роль.

Он выглянул в окно. Небо уже посерело, а в той стороне, где находился их дом, слегка порозовело.

– Пора ехать, – мягко сказал Игорь, – а то дети проснутся и снова поднимут рев.

– Мне нужно одеться, – Алина неловко улыбнулась. – Выйди, пожалуйста, из машины, а то здесь не повернешься.

Луганцев вышел и, хотя был в одном свитере и в брюках, совсем не почувствовал холода. Он с наслаждением закурил, вглядываясь в темневшие вдоль дороги сосны и не замечая, что продолжает улыбаться. Алина приглушенно вскрикнула, и он мгновенно распахнул дверцу.

– Что с тобой?

Скривившись, она шарила рукой у себя за спиной.

– Что-то впилось мне в лопатку, – пожаловалась она. – Я даже не успела одеться.

Илья протянул руку. Оказывается, обивка сиденья лопнула, видно, не справилась с несвойственным ей напряжением. Его пальцы ощупали рваные края и наткнулись на какой-то продолговатый предмет. Луганцев осторожно вытащил его наружу.

– Что это? – спросил он в недоумении, рассматривая, несомненно, произведение искусства. Это был изящный, похоже, золотой футляр, украшенный выпуклым растительным орнаментом.

Глаза Алины расширились. Она прижала ладонь к горлу и сдавленно прошептала:

– Господи! Это же… – и заплакала.

Игорь надавил на крохотную кнопку сбоку футляра, и он, щелкнув, раскрылся. Сотни крошечных солнечных зайчиков заполнили салон. Они заиграли на лице Алины. Она зажмурилась от неожиданности, но, словно испугавшись чего-то, тотчас раскрыла их.

Игорь медленно вытащил колье из футляра и осторожно повесил ей на руку.

Алина завороженно смотрела на него. Поистине это было великолепное зрелище, достойное королей и влюбленных. В огромных рубинах, казалось, поселились звезды, а крупные капли бриллиантов напомнили бусинки росы, которые точно так же искрились и переливались под утренним солнцем.

– Кровь и слезы! – прошептала Алина. – Теперь я понимаю, почему императрица не любила это ожерелье…

* * *

Вечером Алина снова вышла на сцену. Мало кто из заполнившей зал публики знал, чего ей это стоило. Но она вмиг забыла о том, что каких-то пятнадцать-шестнадцать часов назад едва не лишилась жизни. Ссадину на щеке умело загримировали, а на шее у нее сияло и переливалось колье последней российской императрицы. Его еще утром успели запротоколировать и спрятать в сейф следователя прокуратуры. Затем прокурору города, страстному театралу и меломану, пришла вдруг в голову мысль, как поощрить Алину за проявленное мужество. Естественно, это было против всяких правил, но он сам привез колье в театр и упросил Алину надеть его во время спектакля.

Никто из зрителей не догадывался об его истинной ценности, кроме нескольких человек, которые заполнили самую большую ложу театра. Здесь собрались те, кого Алина любила больше всех на свете: дети, тетушка, Лида. Но теперь среди них был Игорь Луганцев. И сегодня Алина играла с еще большим подъемом, чем в предыдущем спектакле, потому что ее семейство не сводило с нее сияющих глаз. А в антракте Игорь по-хозяйски прошел в ее гримуборную, чем несказанно удивил Серпухова и Цуранова, привычно несших службу под ее дверью.

Алина не знала, что Карнаухов через пару минут поверг их в шоковое состояние, когда сообщил им последние новости: Луганцев перед спектаклем на глазах почти всей труппы сделал Алине Заблоцкой предложение, и она с радостью его приняла. А зав отделом областной культуры три часа назад подписал приказ о назначении Алины художественным руководителем театра.

Но пока эти новости не разнеслись по городу, староковровцы с удивлением наблюдали, как изменился гендиректор комбайнового завода. Изменился до чрезвычайности, и в лучшую сторону. Он был оживлен и весело улыбался знакомым, и когда публика разразилась овациями, встал вместе со всем залом и аплодировал едва ли не дольше всех. Кое-кто, владевший информацией, связывал это с арестом Тарханова, но никто, кроме двух мрачных рыцарей Алой и Белой розы, не догадывался о счастливых переменах в его жизни. Единственное осталось неизменным: за спиной Луганцева маячила крупная фигура Ильи. Но он тоже был не одинок. Ольга, сидевшая рядом с ним, изредка бросала взгляды в зал. Где-то там был Стариков, постаревший, осунувшийся… В фойе он прошел мимо Ольги и не заметил ее. Но она не расстроилась, потому что Илья подхватил ее под руку и они вместе направились в буфет…