Каждый за себя

- А вы совершенно не похожи на узбечку, - неожиданно заявил отец Дениса. - Вы блондинка, и лицо у вас славянское.

- Так я и не узбечка, я русская, - удивилась я.

Денис залился краской и сделал вид, что внимательно изучает пирожок с рисом, от которого он уже половину благополучно отъел. И чего там изучать, вот скажите мне? Ну все понятно, он рассказывал отцу о домработнице, при этом называл ее "нацменкой" или по фамилии, Кадыровой. Ах, паршивец!

- Но ведь у вас узбекская фамилия, - не унимался любознательный Владимир Петрович.

- Фамилия по отчиму, он меня удочерил. А по рождению я Мельникова. - Я вперила в Дениса невинный и одновременно нахальный взгляд, чтобы у него не оставалось опасных иллюзий насчет моей недогадливости. - Разве вам Денис не говорил? Странно. Он прекрасно это знает.

- Ладно, пап, пошли программу ставить, - заторопился юный националист.

- Успеем, я еще чай не допил, - спокойно ответил Владимир Петрович. - Ника, вы мне не нальете еще чашечку? У вас дивные пирожки, просто не могу остановиться, еще хочется.

- Спасибо, - я расцвела улыбкой. - Может, вы голодны? Могу предложить бараньи котлеты, суп, салат, рагу из телятины.

- Я бы с удовольствием пообедал, если вас не затруднит.

- Пап, ну ты что, жрать сюда пришел, что ли? - возмутился Денис. - Пошли делом займемся.

- Денис, не будь грубым. Я тебя люблю, ты мой сын, но ты не центр вселенной. Я поставлю тебе программу, но дай же мне пообщаться с привлекательной женщиной.

- У тебя жена есть, какие еще женщины?!

- Кроме жены, с которой я живу и ращу детей, есть огромное число людей, с которыми я общаюсь. И приятных среди них куда меньше, чем неприятных. Мне есть о чем поговорить с Никой, а если тебе скучно слушать наш разговор, ты можешь пойти к себе.

Ох, ничего себе папаша у нашего Дениса! Ну и характер. Интересно, что получилось бы, если бы ему пришлось жить вместе с Адочкой? Зато я теперь понимаю, почему Мадам от него ушла и предпочла куда менее красивого (хотя, безусловно, очень привлекательного) и менее яркого Гомера. Наталья с таким мужиком просто не справлялась. Ей с ним было плохо. А мне было бы, пожалуй, хорошо, я не стремлюсь к лидерству, зато ценю ум, характер и самобытность.

Недовольный Денис гордо покинул пищеблок, а я принялась изображать гостеприимную хозяйку. Эдакую маленькую хозяйку эдакого большого дома. Я порхала по просторной кухне, подавала, наливала, накладывала, улыбалась и щебетала. Владимир Петрович ел и нахваливал.

- Вам трудно здесь, Ника?

Я на мгновение задумалась. Трудно ли? Не знаю. Я не думаю об этом. Потому что, когда у меня есть цель, я не оцениваю процесс с точки зрения трудности, я оцениваю его только с точки зрения эффективности.

- Нормально, - коротко ответила я. - Это обычная хорошо оплачиваемая работа, с которой я справляюсь.

- Но ведь она вам не нравится?

- Нет, - честно ответила я. - Не нравится. Мне нравится лечить людей и спасать тех, кто нуждается в экстренной помощи. Это моя профессия, и это я умею делать.

- Наташа вас сильно достает?

В его словах было больше утверждения, чем вопроса.

- Нет, не сильно. Мы с ней нормально ладим. Чай или кофе?

- Кофе, если можно. А Денис? Он вас не обижает?

- Володя, меня трудно обидеть, я ведь не барышня, я взрослая женщина, достаточно умная, чтобы не обижаться на детей Я правильно догадалась, за глаза Денис называет меня нацменкой?

Он не ответил, из чего я сделала вывод, что догадалась правильно.

- Не беспокойтесь, в глаза он этого не говорит. Правда, частенько подшучивает надо мной, но беззлобно.

- Как именно? - встревоженно встрепенулся Владимир Петрович.

- Видите ли, я родилась и выросла в Ташкенте, я люблю пить чай из пиалы и с орехами, а арбуз ем ложкой и с белым хлебом. Ему это и многое другое кажется смешным, и он называет это восточными примочками. Это не обидно, честное слово.

- Я поговорю с ним.

- Не нужно, - испугалась я, - ни в коем случае, прошу вас, Володя. Не надо ничего говорить Денису. Я же сказала, мы с ним нормально ладим. Да мы, в сущности, почти и не общаемся, так только, на кухне, по поводу еды.

Неожиданно он взял меня за руку и погладил ладонь.

Пальцы у него были теплыми и сильными, и у меня снова мелькнула мысль о том, что с таким мужчиной мне, наверное, было бы очень хорошо.

- Вы замечательная, Ника.

- Спасибо, - прошептала я.

Вообще- то, я собиралась сказать это нормальным голосом, но от волнения горло у меня перехватило и звуки из него вылетали какие-то невнятные и сипящие.