Серийный бабник

– Да, – тут же поддержал мать ее младший сынок. – Расскажите нам, гражданин следователь, нашли вы убийцу моего отца?

И, поднеся ко рту кружку с киселем, повторил следом за матерью еще раз:

– Расскажите, что сделано для того, чтобы задержать убийцу моего отца?

Голосом он особо подчеркнул слово «моего». Но и следователь повел себя в высшей степени странно. Он даже не потрудился отделаться ничего не значащим объяснением Вовику. Следователь вообще отвечать ничего не стал! Вместо этого он сделал рывок через зал и буквально вырвал из рук Владимира стакан с киселем.

– В чем дело? – опешил тот.

– Что происходит? Что вы себе позволяете?! – взвизгнула Анастасия Владимировна, которую Слепокуров случайно оттолкнул.

Не выпуская стакан с киселем из своих рук, он кивнул кому-то, взглядом показывая на Бориса. И за спиной Бориса возникли два незаметных в толпе, но крепких молодых человека. Лишь после этого Слепокуров повернулся к Анастасии Владимировне.

– Вы спрашивали, кто убийца? Он перед вами.

И свободная рука следователя, описав полукруг, ткнула в направлении замершего и бледного, словно полотно, Бориса.

– Вот он, перед вами! Можете познакомиться – убийца Виктора Алексеевича. – Гости ахнули. Рина побледнела так, что единственным цветным пятном на ее лице стали огромные глаза. Нина стояла под руку с Сенечкой. Но даже его обычная безмятежность была нарушена. Он беспокойно завертел головой и наконец тоже уставился на следователя.

– Я ничего не понимаю! – пробормотал Борис. – При чем тут я? Я никогда… Я не убивал отца. Как вы можете обвинять меня в подобном? Чтобы я убил собственного отца?

– Верно! Своего собственного отца вы действительно не убивали, – кивнул Слепокуров. – Его вы вообще никогда не знали. А человека, принявшего вас маленьким мальчиком в свою семью и воспитавшего вас как собственного сына, вы отцом не считали!

– О чем вы говорите?!

– Вам отлично известно, что Виктор Алексеевич не был вашим отцом! Вы – приемыш! Неблагодарный и подлый зверек, надо сказать! Вы застрелили его!

В наступившей тишине было слышно, как тихонько ойкнула Рина, ни на шаг не отступая от человека, которого считала своим братом и которого имела неосторожность полюбить. Борис продолжал пребывать в растерянности. Но постепенно ей на смену приходил гнев.

– Я не понимаю! Что за чушь? Я никого не убивал!

– Не возражайте! У нас есть доказательства того, что выстрелы были произведены из оружия, которое вам помогла приобрести ваша знакомая.

Борис кинул затравленный взгляд в сторону Насти, возле которой уже тоже материализовались два оперативника.

– Да, но… не знаю, – забормотал он, – возможно, что я и купил пистолет. Но я не убивал!

Слепокуров не стал слушать бессвязных оправданий Бориса.

– Уведите его!

Однако два оперативника с трудом сумели справиться с ним. Он отчаянно сопротивлялся и громко кричал:

– Не убивал! Я не убивал!

Когда его крики затихли, Слепокуров повернулся к Анастасии Владимировне.

– Простите, что пришлось подвергнуть вас этому испытанию и нарушить торжественность церемонии прощания с близким человеком. Этот молодой человек был недостоин вашей доброты и доброты вашего мужа.

Эк загибает! Но Анастасии Владимировне речь следователя пришлась по душе. Она страдальчески закатила глазки и заявила:

– Нам с мужем следовало подумать о последствиях своей доброты. Все верно, мы усыновили приемыша. Но он оказался неблагодарным волчонком! Только и ждал, как бы укусить ласкавшую его руку. Дурная наследственность, что поделаешь! Ее не вытравишь никаким воспитанием!

И она опустилась на стул, словно не в силах была вынести предательства своего приемного сына.

– Но я еще не договорил, – произнес следователь, и внимание собравшихся снова переключилось на него. – Вот в этой емкости находятся доказательства вины подозреваемого еще в одном преступлении!

И он торжественно поднял над головой стакан, из которого Владимир так и не сделал ни единого глотка. Все гости с интересом посмотрели на плывущий над их головами стакан.

– А что с ним не так? – невольно вырвалось у Леси.

– Уверен, что к содержимому этого стакана подмешан яд, – произнес следователь. – Один из официантов видел, как перед началом поминальной трапезы в этот стакан был всыпан какой-то порошок.