Истребитель закона

Трое других запоздалых гостей ресторана сели за один столик недалеко от компании, заказали соки, овощи, грибы и кофе. Ровно в половине двенадцатого Василий – он сидел за этим столиком и в своем костюме в черно-белую полоску, с наклеенными усами и бородкой выглядел солидно – подозвал официанта, протянул ему конверт и кивнул на веселящихся посетителей:

– Отнеси хозяину стола.

Официант взял конверт вместе с полусотенной купюрой, ловко спрятал ассигнацию и подошел к Узбеку:

– Велено передать.

– Что это? – Узбек взял открытый конверт, вытащил оттуда прямоугольник из белого плотного картона с тисненым золотым кинжальчиком и буквами ККК, и лицо его изменилось. – Кто передал?!

Официант показал на стол, за которым сидели «солидные люди». Узбек подозвал пальцем подручного, шепнул ему на ухо:

– Троих фраеров за тем столом видишь? Приведи их сюда.

Василий прихлебывал минеральную воду, слушая командира своего мейдера, бывшего «афганца», капитана разведки Соколова Веню, когда к столу подошел волосатый, с громадным животом, потный мужик в сопровождении двух здоровенных лбов в лопающихся на груди рубашках.

– Эй, громадяне, пробачьте, – просипел он, – босс приглашает вас за свой стол. Вставай, пошли.

– Спасибо, – вежливо сказал Вася, не глядя на троицу. – Нам и здесь неплохо. Так вот, – продолжал он, обращаясь к внимательно слушающим его собеседникам. – Племяш и говорит: чтобы ограбить банк, нужно купить оружие, создать банду и набрать в нее побольше хороших людей.

Соколов и его помощник по мейдеру засмеялись.

– Сколько ему лет?

– Шесть.

– Нормально парень рассуждает.

Бык, с недоумением прислушиваясь к разговору тех, кого приглашал шеф, нахмурился. Было видно, с каким усилием в его маленькой, сдавленной у висков голове ворочаются мысли.

– Вы что, бакланы, оглохли?! Босс зовет за свой стол! А ну-ка шустренько, на четвереньках…

Человека исправить нельзя, а тем более бандита-рецидивиста, насчет этого Вася не питал никаких иллюзий, но так хотелось иногда, чтобы подопечные «чистилища» начали прозревать, уходили из банд.

– Объясни товарищу, – кивнул он.

– Отвали, – негромко посоветовал бандиту Соколов, похожий на Василия усами и бородкой. – Если ему надо, пусть сам подойдет и попросит.

Приглашающие в замешательстве переглянулись, потом один из качков с выбритыми висками и затылком шагнул к столу, сгреб Веню за пиджак, собираясь поднять со стула, и осел рядом, выпучив от изумления глаза, а потом вообще упал лицом вниз. Удара никто не заметил, только Василий. Он показал своему коллеге большой палец. Такой удар в русбое назывался «щекотуха» и наносился в солнечное сплетение суставом указательного пальца. С энергетическим «выдохом» такой удар смертелен.

– Ах ты, бля!.. – взревел Бык, замахиваясь, но тут же его сиплый рев перешел в тонкий вопль: Вася, не вставая, ударил его ладонями по ушам, а второму мордовороту сунул в горло «коготь тигра» – согнутые суставы пальцев левой руки. Парень с грохотом рухнул в проход, задев соседний стол, и наступила тишина. Только повизгивал, согнувшись и зажав уши, Бык. Посетители ресторана за соседними столиками перестали разговаривать, пить и есть, обернулись на шум. Притихла и компания Узбека, но сам он еще ничего не понял, иначе действовал бы по-другому.

– Не привязанный, а визжишь, – укоризненно глянул на Быка Василий. – Что, больно? А когда ты людей жег паяльной лампой, бил и мучил, тебе больно не было?

Налитые кровью глаза Быка выпучились еще больше.

– Т-ты х-хто такой, падло?!

– Смерть твоя, – хмыкнул Соколов, нанося удар снизу вверх в брюхо Быка. Тот хакнул и, хватая ртом воздух, закатывая глаза, упал навзничь, так что вздрогнул пол ресторана.

Завизжали девицы, дружки Узбека повскакали с мест, хватая ножи и бутылки, сам же он незаметным движением вытащил пистолет и сдвинул предохранитель.

– Пора, – сказал Василий.

Дальнейшее происходило в течение нескольких секунд.

Одновременно встали из-за столов вокруг компании четверо бойцов мейдера, скользнули к сдвинутым столам и нанесли по одному удару, каждый – «своему» бандиту. Узбек вскочил, опрокидывая стол и поднимая пистолет, и в это мгновение в глаз ему вонзилась стрелка-сюрикэн, брошенная Василием.

Умер Федор Кузьмич Шаповалов по кличке Узбек, тридцати семи лет от роду, вор в законе, специалист по мокрым делам, мгновенно.