Истребитель закона

Стас изобразил скептическую усмешку.

– Я не Бог, чтобы обладать столь глубокими качествами.

– Но в богов ты веришь?

– Не знаю, наверное, нет, – вздохнул Стас. – По-моему, эпоха личных богов, обладающих знанием добра и зла, моральных норм, созидающих и разрушающих, эмоциональных и энергичных, прошла. Наступила эра Бога безличного, признающего только логику и холодный расчет. Его не интересуют ни добро, ни зло, только экспериментальное знание. Вселенная ему нужна лишь для проверки своих концепций и Игры с самим собой.

Мария долго изучала мягко-безмятежное лицо собеседника, так что Стас в конце концов почувствовал себя неловко, хотя чувства свои не выдал, и проговорила:

– От всей души желаю достичь тебе атма джайя^[20]! Ты можешь добиться того, чего не добился один человек…

У Стаса перехватило дыхание.

– Этот человек… Матвей Соболев?! Что ты знаешь о нем?!

– Разговор о Соболеве – не для ресторана.

– Почему? На нас никто не обращает внимания…

– Котов! – притворно нахмурила брови Мария, и Стас сдался.

– Хорошо, хорошо, не расстреливай меня глазами, поужинаем и поедем куда-нибудь на природу. Я от тебя не отстану, так и знай.

– Испугал, – фыркнула девушка, – я сама от тебя не отстану… хотя не очень-то воображай по этому поводу. А поговорить мы можем и у меня дома.

– Это можно понимать как приглашение? Не поздно? Родители не станут коситься?

Мария засмеялась.

– Ты задаешь слишком много вопросов, мне одной ответить сразу на все трудно. А родитель у меня один – папа, который сказал, что сегодня ночевать дома не будет. Мама умерла еще пять лет назад.

– Прости, я не знал.

– Ничего, все нормально. Я заметила, ты не ешь ничего мясного. Диета или вегетарианская школа?

– Последнее, дядя приучил. К тому же для поддерживания высоких физических кондиций организм должен быть свободен от холестериновых и жировых шлаков.

– Ты много занимаешься?

– По четыре-пять часов в день. Но ведь и ты, наверное, не меньше, у танцоров нагрузки высокие.

– Это уж точно, – кивнула Мария. – О свободном времени приходится только мечтать. Зато я зарабатываю на жизнь сама. Потанцуем?

Стас покосился на танцующие пары; оркестр уже занял свои места и начал вечернюю программу; зал почти весь был полон и сверкал обилием драгоценностей и обнаженных женских плеч.

– Я не большой любитель танцевать, однако отказать даме не могу.

Они станцевали блюз, потом танго, снова сели за столик, продолжая легкий светский разговор, узнавая друг о друге новые подробности, перескакивая с темы на тему, и хотя Стас жаждал услышать от девушки иную историю – о Соболеве, тему эту не затронул.

В начале двенадцатого они вышли из «Голливуд-клуба» в ночь, остановились у машины, заглядываясь на звезды, проступившие в небе, и на светящиеся окна ближайших высотных зданий.

– Красиво, – сказала задумчиво Мария. – Люблю смотреть на звезды, особенно в деревне. Здесь дома мешают и свет. Кстати, чем наши многоэтажки не муравьиные кучи?

– Скорее термитники, – кивнул Стас. – Я иногда думаю, что мы, возможно, произошли все-таки не от тараканов, а от муравьев. В крайнем случае от термитов.

Мария повернула к нему голову, в ее ставших загадочными и глубокими глазах отразились огни зданий, превратившись в звезды.

– Увы, идущий, Монарху понравились именно тараканы – Блаттоптера сапиенс, и мы их потомки, как бы ни хотелось иметь предков посимпатичней.

Лицо девушки приблизилось, кожа Стаса ощутила его тепло. Повинуясь желанию, он медленно обнял Марию за плечи, притянул к себе и поцеловал. В тот же момент сработала сторожевая система организма, переводя его в состояние ментального озарения. Стас напрягся, переставая ощущать вкус поцелуя, чувствуя по крайней мере три чужих взгляда с трех разных сторон, скрестившихся на нем, но Мария шепнула ему на ухо:

– Не волнуйся, это свои. Папа, наверное, снова послал телохранителей, хотя меня это всегда раздражало.

Она повернула голову к шеренге темных автомобилей справа от машины Стаса.

– Сильвестр, это ты?

Вспыхнули подфарники одного из джипов, из него вышли две фигуры, одна широкая, громоздкая, как шкаф, вторая потоньше и повыше. Хорошо видевший в темноте Стас разглядел мужчин, и оба они ему не понравились.

– Сильвестр занят, – проговорил «шкаф» низким гулким голосом. – Он послал нас. Поехали, Мари.

---

20 Атма джайя – победа над самим собой (категория индуизма).