Клубничка по-шведски

Естественно, любвеобильный господин Петрушкин затормозил возле этой девицы.

Вначале он еще делал вид, что заинтересован разговором с деловыми дядечками, но потом совершенно распоясался. Положил девице руку на талию. И приготовился увлечь ее куда-то в уголок для интимной беседы. Тут уж Кире с Лесей стало не до рыбы.

— Тревога! — прошипела Кира. — Объект уходит!

— А! — встрепенулась Галочка. — Как же так? Куда уходит? Вечер только начался!

— Нужно нейтрализовать эту крашеную выдру в красном, — не обращая внимания на Галочку, говорила Кира. — Смотри, как она к нему льнет. Ой, в лысину его поцеловала!

— Караул! И как ты предлагаешь ее нейтрализовать?

— Подойти и врезать по башке! — предложила радикальный метод Галочка, которая, оказывается, уже врубилась в то, что происходит, и теперь с ненавистью смотрела на блондинку.

— Нет, так не годится. Если таким манером будем действовать, то мы все мигом вылетим отсюда!

— Я, кажется, знаю!

И не дожидаясь реакции подруг, Леся двинулась вперед. Проходя мимо подноса, на котором стояли хрупкие бокальчики шампанского, девушка прихватила один из них. Шампанское она не любила и пить не собиралась. Бокал был ей нужен совсем для другой цели.

— Смотри, смотри! — восхищенно прошептала Галочка. — Что она делает?!

А Леся все так же плавно двигалась к цели. На ее лице играла безмятежная улыбка, а взгляд окидывал всех собравшихся, при этом ни на минуту не теряя из виду главную цель — толстяка Петрушкина и крашеную выдру. Прошло несколько минут. И девица в ультракоротком платье сделала первую ошибку. Она ловко вывернулась из ставших слишком уж настойчивыми объятий господина Петрушкина и в итоге покинула тот уютный уголок между музыкальными колонками и дверью, куда он ее втиснул.

Вторую ошибку она сделала, когда начала что-то рассказывать господину Петрушкину, указывая в сторону эстрады. Доверчивый Петрушкин отвлекся от своей пассии. И в этот момент, когда он уже не смотрел на красотку, Леся подошла совсем близко, протянула руку и спокойно опрокинула свой бокал на платье красотки.

— Ай! — взвизгнула девица и принялась отряхиваться.

Но, увы! Оказалось, что устроители вечера закупили не какую-нибудь там французскую кислятину, которая прекрасно отмывается и даже стирается простой салфеткой. Нет, под видом шампанского они купили итальянскую сладкую шипучку. А она, если ее не смыть, оставляла на одежде и теле пятна, словно короста. Это Леся отлично знала на собственном опыте. И девица в красном платье, судя по всему, тоже.

Во всяком случае она не стала медлить. И умчалась в дамскую уборную, лишь прошипев на прощание в сторону Леси:

— Стерва!

А Леся уже перехватила господина Петрушкина. Некоторое время он еще изумленно озирался по сторонам в поисках своей потерянной красотки в красном. Но, поняв, что она скрылась от него, охотно переключил свое внимание на оказавшуюся возле него Лесю.

— Ну, дает девочка! — восхитилась Галочка. — Пошли к ней!

Леся и Петрушкин появление Киры и Галочки радостно приветствовали. И все три подруги заняли вокруг своего подопечного такую плотную оборону, что появившаяся вскоре из туалета мокрая и злая красотка в красном ничего уже не смогла поделать. Ей пришлось ограничиться яростными взглядами, которые она метала на подруг из своего темного угла. Выйти на яркий свет она не решалась, так как ее платье еще не до конца просохло и мокрые пятна могли быть замечены гостями. А девице этого, ясное дело, очень не хотелось.

Поле боя было расчищено. И подруги пошли в атаку:

— Господин Петрушкин, как это замечательно — снова с вами встретиться!

— И не говорите, девочки.

— Признайтесь, вы тоже рады нас видеть?

— Просто счастлив.

— А мы в последние дни очень много думали про вас.

И все три подруги затаенно вздохнули. Отчего вздыхала Галочка, не знавшая прежде господина Петрушкина лично, было не вполне понятно. Но он не удивился. И все прошло отлично. И если господин Петрушкин и удивился словам Киры, то виду не подал. И охотно вернул подругам то, что он считал простым комплиментом.

— Признаюсь вам, — понизив голос до шепота, произнес он, — я тоже много думал о вас.

— Ваша сегодняшняя речь потрясла нас до слез!

— Я старался.

— О! Вы были великолепны!

— Неподражаемы!

— Божественны!