Рыцарь с буйной фантазией

– Но кто он, этот заказчик? Как его имя? Где его можно найти?

– Этого я не знаю.

– Не может быть! – не поверила ему Мариша.

– Но могу сказать, что он не причинит этой женщине вреда.

Вот это уже интересно. И с чего Вова так решил?

– Ты нас просто успокаиваешь, – заметила Жаннин.

– Вовсе нет. Когда зашла речь о похищении, я сразу же предложил самый простой план. Сто раз срабатывал.

– Какой еще план?

– Вырубить эту бабу, когда она будет где-нибудь одна. Например, ночью в безлюдном переулке подкараулить и там вырубить.

Вот тебе, Мариша! Получай по полной программе! Если у кого еще были сомнения в личностных качествах Владимира, то теперь уж всякие сомнения отпали. А тот, не замечая уныния, в которое погрузили его слова Маришу, продолжал:

– И проще простого до нее добраться было. В подъезд там, когда входить будет, или в лифте. Но заказчик был против. Так и сказал: она нужна мне целой, невредимой и желательно в хорошем настроении. И чтобы ни один волосок с ее головы не упал.

– Порядочный человек, – пробурчала Мариша. – В отличие от некоторых.

Владимир моментально разозлился:

– Это что, намек в мой адрес?

– А хоть бы и так! – тоже вспыхнула Мариша. – Что за дела? Тебе сколько лет? Сорок или больше?

– Предположим, тридцать девять, – опешил Вова. – А что?

– А то, что уже стыдно заниматься такими глупостями!

– Какими глупостями?

– Женщин похищать!

– Я же тебе объяснял, я не мог отказать тому человеку!

– Не ври! Ты даже имени его не знаешь!

– Зато я знаю про него кое-что другое. И он тоже знает!

И Вова мотнул головой в сторону Бритого, который появился в комнате с перекинутым через плечо полотенцем и в домашнем кухонном фартуке. Мариша сразу же вспомнила, как они с Инной наткнулись на этот фартук. Его продавала молодая мастерица, сшившая его своими руками и торговавшая своими изделиями прямо у метро. Именно этот фартук, приглянувшийся Инне, был выполнен в виде мощного накачанного мужского торса, где из одежды были лишь узенькие стринги и роскошный галстук с алыми цветами.

Что же, если Бритый воспользовался подарком жены, значит, у них не все так плохо. То есть, спохватилась Мариша, пока неплохо. Пока Бритый не знает, что жена летала в Сочи не одна. А в компании молодого и к тому же довольно привлекательного мужчины.

– Все за стол! – скомандовал Бритый. – Поедим, а потом решим, как быть дальше.

На поздний ужин им была подана яичница-глазунья. Поджаренный бекон был подан отдельно. И смазанные горчицей тосты лежали аппетитной горкой в плетеной корзиночке. Инна обычно использовала ее для хранения завалявшейся по карманам мелочи. И класть туда же поджаренный хлеб было в высшей степени негигиенично. Но Мариша решила не привлекать к этому факту излишнего внимания. Все равно ни она, ни Жаннин булку не ели. А чем будут набивать себе желудок мужчины, Маришу волновало в очень малой степени.

Сначала все жевали в молчании. Но после того как был утолен первый голод, Бритый задал вопрос, которого так страшилась Мариша.

– Я тебе помог? А теперь, будь добра, скажи, когда Инна возвращается из Сочи? Она тебе звонила? Если самолет приземлится ночью или под утро, то я бы ее встретил. Чего ей одной в аэропорту болтаться?

Владимир поднял взгляд от тарелки. И со скрытой насмешкой уставился на Маришу.

«А я ведь знаю, – говорил его взгляд, – знаю, что она прилетит совсем даже не одна. И могу тебя выдать».

Прежде чем ответить, Мариша трижды прокляла свой длинный язык. И зачем она успела выболтать Владимиру о том, что Инна полетела в Сочи в компании Олега? Зачем Владимиру вообще это знать?

– Думаю, она доберется на такси, – буркнула она. – Незачем тебе в аэропорт мотаться.

– Я все же ей позвоню.

И Бритый в самом деле набрал телефон.

– Не отвечает, – озабоченно произнес он. – Черт, все злится на меня.

– За что?

– Да так, глупость. У меня дел полно, вот я в последнее время и не уделял Инне достаточно времени.

Владимир прищурился.

«Ничего, – говорил его взгляд, – зато другие не терялись!»

Мариша сидела словно на раскаленных углях. Однако вслух Владимир так ничего крамольного и не произнес. Открыл было рот, Мариша облилась холодным потом, но Владимир всего лишь попросил передать ему хлеба. Мариша с трудом удержалась, чтобы не швырнуть ему в морду всю корзиночку. А Бритый, не замечая возникшего между его гостями напряжения, произнес: