Сглаз порче — не помеха

Самый молчаливый мужик даст фору по части сплетен любой женщине. Дай ему только возможность. Подруги старику такую возможность дали. И буквально через полчаса стали обладательницами потрясающей информации.

По словам старика, которого, кстати, звали Борисом Николаевичем, чем он очень гордился, в руководстве фирмы «Деревянная сказка» творилось что-то нехорошее. За год умер уже третий генеральный директор.

— И все смерти такие — вроде бы от несчастного случая, — говорил Борис Николаевич. — Один в проруби после баньки купался, сердце не выдержало, и утонул.

Второй вместе с домом загородным сгорел. Причем он один, все остальные гости и домочадцы успели выскочить. А последний случай и вовсе несуразный приключился. Андрей Иванович на своей спортивной машине в дерево со всего размаху врезался. Понятное дело, пьяный был. Но все-таки разумение иметь и в пьяном виде должен был. После него жена осталась и пацан маленький.

— А кто теперь занимает должность генерального директора? — спросила Мариша. — Опять, наверное, кто-то из своих?

— То-то и оно, что нет, — покачал головой Борис Николаевич. — Оказывается, за день до своей смерти Андрей Иванович продал нашу фирму японцам.

— Что? — удивленно выдохнули подруги. — Как это продал? Она что, его собственностью, что ли, была?

— Нет, — покачал головой Борис Николаевич. — Она была их общей собственностью. Андрея Ивановича, Петра Семеновича и Павла Артемьевича.

— Это кто такие? — заинтересовалась Мариша.

— Так это и есть те самые директора, которые еще до Андрея Ивановича на тот свет отправились, — объяснил подругам старик — А как же вышло, что японцам-то?..

— Я и сам толком не пойму, чего Андрей Иванович там напортачил, а только по всему выходит, что фирмой теперь японцы заправлять будут, — сказал старик. — Поэтому и в офисе все хмурые сидят. Не знают, куда ветер подует. И кого этим ветром выметет. Наверняка японцы эти своих людей наймут. А нас уволят.

— С какой это стати японцам заниматься строительством деревянных домов для нас? — шепотом спросила Аня у Мариши. — Какой-то бред. И к себе в Японию они их отсюда не потащат. Слишком большие транспортные расходы. Нет, тут что-то не то.

Марише и самой казалось, что не то.

— А что японцы? — спросила она у Бориса Николаевича. — Они уже приезжали взглянуть на свое новое приобретение?

— То-то и оно, что нет, — замотал головой старик. — По бумагам выходит, что продал свою фирму Андрей Иванович какой-то японской фирме, стало быть, а на деле никого из японцев тут еще не было.

— И давно продал?

— Да уж больше месяца прошло, — ответил Борис Николаевич. — Сами-то наши главные не торопятся выяснять, почему японцы задерживаются. Чего им торопиться, ежели японцы вдруг всех старых сотрудников уволят и своих на освободившиеся места устроят.

Оставив разболтавшегося старика, подруги направились в ближайший скверик, сели там на лавочку и принялись обсуждать положение.

— Интересно, за год одного за другим убивают трех директоров, — сказала Мариша. — Пока наконец последний из убитых не подписывает какие-то бумаги японцам.

А потом тоже погибает. И вот уже японцы официально являются владельцами этой фирмы. Наверное, и название переделали на свой японский манер.

— Надо не забыть спросить у Таньки, не попадалось ли ей в японском тексте что-нибудь похожее на словосочетание «деревянная сказка», — сказала Аня.

— Странно только, почему японцы до сих пор не торопятся заявить права на свою официально приобретенную собственность? — задалась вопросом Мариша.

— Странно не только это, — ответила Аня. — Странно и то, почему это трое молодых мужчин в столь короткое время дружно отправляются на тот свет. Не верю я в такую дружбу, чтобы за другом и на тот свет торопиться.

— Как бы нам выяснить, что у них тут такое происходит, — сказала Мариша. — И название этой фирмы, которая купила «Деревянную сказку», тоже было бы неплохо выяснить. Кто там, Борис Николаевич говорил, у них за главного остался?

— Бухгалтерша, — припомнила Аня. — Алевтина Варсонофьевна ее зовут. Остальные, так называемые директора, ее авторитет признавали и уважали. К мнению прислушивались. Ну, и сейчас она осталась одна на хозяйстве. Прочие где-то пропадают.

— Ну и имечко у бухгалтерши, — вздохнула Мариша. — Закачаешься. А Борис Николаевич не говорил, молодая она или старая?