Война мага. Том 3: Эндшпиль

– Огнешар? – пожал плечами Фесс. – Едва ли сейчас…

Монах усмехнулся, несмотря на покрывшие лицо бледность и пот – откат брал своё.

– Огнешар? Как бы не так, некромант Неясыть. Это святой огонь, подобный тому, что возжигается в храмах. Он не обжигает – я имею в виду, верных слуг Спасителя и искренне в Него верующих…

– Гхм! – громко прокашлялся понтифик, и монах сразу же осёкся.

– Ну, конечно, это только в идеале, – промямлил он. – Впрочем… я хотел показать совсем другое… удивительно, что ты, Неясыть, этого не чувствуешь…

Он проделал ещё несколько пассов, и светящийся шарик, плавно покачиваясь, словно на незримых волнах, неспешно заскользил прямо к медленно надвигающейся армаде.

– Смотри, смотри, что сейчас случится, некромант! Шару оставалось покрыть ещё примерно половину расстояния до передовых галер, когда он словно натолкнулся на незримую стену – ударился о неё и рассыпался роем кружащихся жемчужных искр.

– Ты не чувствуешь их защиту, некромант? Ты, которого называли способнейшим из тёмных магов со времён самого Салладорца, да будет имя его проклято во веки веков?

– Ещё раз! – не отвечая, резко приказал Фесс. – Ещё один шар! А вы, остальные, чего стоите? Давайте, всё, что умеете!

– Ты не понял?! – взвизгнул монах, тот самый, что запустил светящийся шар. – У них там заклятье незримого щита. И маги Клешней выдвигают его всякий раз, когда чувствуют нашу волшбу!..

– А что-нибудь… гм… пошустрее в ваших загашниках не найдётся?! – терял терпение Фесс. – Например, молнии?

– Некромант, – заговорил понтифик. – Ты не понимаешь? Не люди выставляют этот щит. Это делает специальное заклинание. Которое, как ты понимаешь, опередит даже молнию.

– Вот, смотри, – шагнул вперёд другой монах. – Хотел молнию? Святое пламя способно принимать и такие формы.

…Он оказался прав. Стремительный белоснежный росчерк разбился о мгновенно сгустившееся тёмное зеркало, осыпав шипящими блёстками непроглядно-чёрную воду.

– Что ты теперь сделаешь, Неясыть? – Понтифик не терял головы, не срывался на визг. А вот его свита, кроме, конечно, каменно-спокойных бреннерцев, уже готова была засверкать пятками.

– Что я сделаю? – не растерялся некромант. – Скажу, что не надо пытаться соперничать со стихийным чародейством. Покажите мне настоящую магию Спасителя!

Монахи переглянулись.

– Вы что, хотите мне доказать, что драться бесполезно и, мол, пора драпать, пока не поздно?! – выходя из себя, заорал Фесс. – Зачем тогда было так долго ждать?!

– Мы надеемся на тебя, некромант. – Его святейшество сделал движение к винтовой лестнице, словно собираясь спуститься во двор. – Ты один побивал целые полки и армии. Перед тобой оказалась бессильна всё та же Святая магия. Ты побеждал и святых братьев, и душегубов из Империи Клешней. Ты подчинил себе дракона. Ты был в Чёрной башне. Может показаться, что ты непобедим и неуязвим. Верх над тобой нам позволил взять только негатор магии.

Фесс не стал отвечать. Он шагнул к молчаливо застывшему между двух стражей преподобному отцу Этлау – вернее сказать, бывшему преподобному отцу.

– Ты согласен с ними? Ты тоже думаешь, что надо бежать?

Этлау поднял голову, облизнул сухие губы.

– Нет, Неясыть. Но…

– Тогда давай. Покажи хоть часть того, что я увидел под стенами Чёрной башни!

– Мы уходим, – перебил их понтифик. – Стража, увести осу…

– Погодите! – выкрикнул Этлау; и, словно разом обессилев, повис на руках бреннерских воинов. – Они всё равно нас достанут. И сотрут Аркин с лица земли. Библиотеки. Алхимические запасы. Артефакты…

– Святая Церковь сильна не этим, – перебил его предстоятель.

– Уберите негатор, – выдавил Этлау. – И… всё прочее.

Понтифик аж передёрнулся, метнув быстрый и злобный взгляд на Фесса. Этлау явно ляпнул что-то совершенно запретное.

– И что ты тогда сделаешь, еретик, отступник? – ядовито осведомился первосвященник. – Постараешься умертвить всех нас? Ведь там, в порту, – Клешни, слуги Той, кому ты теперь так верно служишь!

– Я больше не служу никому, – опустил голову Этлау. – И готов это доказать. Если только Он не отвернулся от меня…

В голосе отречённого Фесс услыхал настоящее, неподдельное, глубокое отчаяние, исходящее из самого сердца, как сказала бы его сентиментальная тётушка.

– Мы ударим вместе с некромантом. Корабли Клешней защищены от обычного стихийного волшебства и даже от заклятий начального уровня Святой магии…