Война мага. Том 3: Эндшпиль

Спускаясь по ступеням, некромант ощутил в груди незнакомый и противный холод. Не страх смерти – к нему он давно уже привык, пройдя столько схваток в Эвиале. Нет, что-то худшее. Предчувствие неотвратимой беды.

Шарик света послушно угас, воцарилась полная тьма.

Впереди – ни малейшего проблеска; Салладорец, если он там, не нуждался в освещении. Оно и неудивительно – пролежать столько времени в саркофаге.

Ступени кончились. Воину Серой Лиги положено видеть в темноте не хуже кошки, но на сей раз взор Фессу заткала какая-то особая, совершенно непроницаемая тьма, рассеять которую могла только достаточно сильная магия или…

…Или драконий огонь. Некромант даже не почувствовал, как перекинулась Рыся, настолько стремительно и гладко она это проделала. Поток клубящегося пламени покатился вперёд, словно морская волна, ударив в грубый камень стен, огненные брызги разлетелись в разные стороны. Мрак сгинул в единый миг, и, казалось, в небольшой каморке в принципе не могло ничего уцелеть.

Раздался смех.

Эвенгар стоял, скрестив руки на груди, невредимый, среди волн драконьего пламени. Сероватый призрачный щит чуть дрожал, закрывая великого мага с ног до головы, и вся сила юной драконицы не могла пробить эту защиту.

– Святая наивность, – отсмеявшись, проговорил Салладорец. – Ну мыслимо ли быть таким предсказуемым, Неясыть? До сих пор ты не удивил меня ни единым поступком, ни единым необычным ходом. Таким, как ты, даже не нужны сакраментальные ниточки, как у марионеток, чтобы за них дёргать, – ты сам, по собственной воле идёшь именно туда и делаешь именно то, что от тебя требуется. Сперва ты помог мне освободиться из заточения. Потом – проникнуть в Аркин. Ты алчно стремился заполучить аркинский ключ, и, отталкиваясь от твоего желания, мне легко удалось установить, где он. Хитро запрятано, ничего не скажешь. Защиту ставили настоящие мастера; впрочем, именно на это я и рассчитывал. Так что не знаю, как тебя и благодарить, Неясыть. Всеми своими успехами я обязан тебе, – глумливо закончил Эвенгар.

Драконий огонь угасал, камора вновь погружалась во тьму. Фесс и Этлау словно оцепенели – их враг казался просто неуязвимым.

Рысь так не думала.

Жемчужный дракон одним стремительным движением ринулся на Салладорца, когти и клыки впились в серую преграду; некромант успел заметить гримасу боли на лице тёмного мага, прежде чем он с явным усилием оттолкнул обеими руками от груди что-то невидимое; Рысь отбросило, когти заскрежетали по каменным плитам, оставляя глубокие борозды.

– Заслуживает уважения, – голос Эвенгара сбился и звучал уже далеко не так насмешливо. – Прекрасный порыв, дитя драконов, прекрасная атака. Жаль только, бесполезная. Меня таким не проймёшь. И заклятья ваши, дорогие коллеги, тут ничего не сделают. Впрочем, призывать вас смириться с неизбежным не стану, всё равно не поверите. Ну, кто следующий хочет попытаться?

Рысь глухо рычала, когти впивались в камень, лапа медленно ползла, царапая пол.

Закрытый своим щитом Салладорец стоял прямо посредине каморы и явно чего-то ждал.

Ключ, подумал некромант. Где он? Уже у Эвенгара? По-прежнему в тайнике? И чего медлит первый ученик старика Даэнура?

Этлау тем временем потерял терпение.

– Ловко закрылся, хитрый щит измыслил! – каркнул он, обличающе нацелившись пальцем в Салладорца. – Думаешь, из гроба вылез, так теперь непобедим? Думаешь, на тебя управы не найдётся?..

Эвенгар слушал, сохраняя на лице выражение скучающей иронии.

– Думаешь, написал свой трактат и постиг всё на свете, стал господином и былого, и грядущего, и самих Серых Пределов? А вот и нет, никому такого не дано, ни человеку, ни эльфу, ни гному, ни магу, ни дракону, никому! И потому я, смиренный слуга Света и справедливости, положу этому конец! Вот тебе!

Речь у инквизитора получилась в лучших традициях назидательных детских сказок (особенно удался пассаж о смиренном слуге Света и справедливости), однако заклятье вышло просто на загляденье.

В подземелье пронёсся колокольный звон, словно целый сонм звонарей разом принялся за работу. Незримые хоры затянули торжественный церковный гимн; тьма исчезла, отовсюду струился тёплый свет, словно от множества зажжённых свечей. За спиной Салладорца прямо в воздухе соткался символ Спасителя – перечёркнутая стрела, от пола до самого потолка. Возле протянутых рук инквизитора появилось нечто вроде иконописного лика, медленно поплывшего прямо к оторопевшему тёмному магу.