Война мага. Том 2. Миттельшпиль

– Тяжкие обвинения, Сежес, – покачал головой Император. – Их надо доказывать, а доказательств ведь у нас нет, верно? Ты права, я пытался разузнать, что происходит во Всебесцветной башне. И, как ты понимаешь, не преуспел. Серая Лига встретила достойного противника.

– А сейчас? Сейчас мой Император не может обратиться за помощью к серым?

– Нет, – покачал головой правитель Мельина. – Патриарх Хеон погиб, и все его последователи тоже. Другие патриархи предпочли затаиться. Я слышал, кое-кто и вовсе подался на юг, подальше от Разлома. Кто-то, не сомневаюсь, примкнул к восставшим баронам – Лига всегда отличалась умением ловить рыбку в мутной воде. Кто-то отсиживается, выжидает – в Лиге героев нет, умирать они не любят. Хеон был исключением. Но мы говорили не о Лиге. Ты можешь чем-то доказать свои обвинения?

Сежес нахмурилась.

– Мой Император, конечно же, я не могу положить на стол груду свитков, где в подробностях, заверенные печатями командорства, были бы изложены все планы Нерга. Я же лично считаю… что этих послов надо лишить неприкосновенности и поговорить с ними по-другому и в другом месте. Уверен, мы узнаем много интересного.

– Ты так горячо и красноречиво описывала Нерг как скопище нелюдей – и думаешь вырвать у его адепта признание пытками?

– Мой Император, я думаю, пытки показали бы, что он – не человек. Я хотела, чтобы повелитель увидел бы это сам. И с должным остережением отнёсся бы к прожектам нергианцев.

– Пока что их методы работают, – заметил Император, глядя на ожившую левую руку.

– Белая перчатка тоже работала, повелитель. И притом очень хорошо, – парировала Сежес. – Уверен ли мой Император, что это «излечение» не обернётся новой ловушкой?

Император стиснул зубы. Удар попал в цель. Но Сежес об этом знать совершенно необязательно. Если, конечно, она не читает его мысли.

– Только войны с Нергом нам и не хватало, – проворчал он.

– Повелитель, мы ведь не исчерпали собственные средства, – напомнила чародейка. – Мой сбор, который некоторые усердные слуги повелителя окрестили «сеном». Мы не знаем, сработает это или нет. И если сработает, то зачем нам вообще нергианцы?

– Хорошее рассуждение, – медленно произнёс Император. – Но вот если не подействует, что тогда?

– Выдержала же бой та когорта! И она имела дело со вполне вещественными тварями! Их брало пламя, зря, что ли, легионы тянут с собой такое количество огнеприпасов!

– Я внимательно слушал рассказ того легата, Сежес. Мне показалось, что силы Разлома больше занимала земля и то, что на ней. Они словно расчищали себе место, а те големы, с которыми схватилась когорта, – ну, представь себе, ты собралась строить дом и свела лес; потом же надо избавиться от бревён, веток, пней и тому подобного мусора? Вот они и избавились. Оживили – идите, мол, отсюда. – Император позволил себе слабую улыбку. – А что набросились на легионеров – так ведь яблоко от яблони недалеко падает. Что ещё могли передать этим големам те, кто их оживил, если они сами – лишь сгустки ненависти и более ничто?

– Интересное рассуждение. – Сежес схватилась за подбородок. – И тоже ведь никаких доказательств, мой Император?

– Само собой, никаких, кроме лишь здравого смысла. Зачем тварям Разлома какие-то там големы, которых легко уничтожить? Против призраков бессильны копья и стрелы, я слишком хорошо помню, как та белая тень натянула нос лучшим бойцам моей Империи. Так зачем Разлому какие-то там деревяшки?

– Мой повелитель рассуждает так, словно Разлом способен думать, причём пользуется теми же категориями и понятиями, что и мы!

– Здравый смысл, Сежес. Если призрак начнёт складывать два с двумя, у него неизменно получится четыре. Как и у всех остальных.

– У него, может, и получится четыре, но какое это имеет отношение?..

– Самое прямое, – отозвался Император. – Действия Разлома обязаны подчиняться логике. Поскольку ей подчиняется весь мир, который этот Разлом пытается поглотить.

– Зачем же для этого какая-то особая логика? – Сежес наморщила лоб. – Боюсь, я не до конца постигла всю глубину мысли моего повелителя.

– Разлом – не стихийное бедствие, Сежес. За ним – чей-то разум, злобный, извращённый и совершенно не похожий на наш. Всё сходство – что и он, и мы, к двум прибавляя два, получим четыре. Не более того. Магия Разлома, как ты сама говорила, подчиняется определённым законам, законам нашего мира. И я могу ожидать, что Разлом, готовясь поглотить Мельин, пошлёт в бой самое гибельное оружие, каким только обладает. Едва ли за таковое можно считать те неуклюжие деревяшки.