Неопознанный ходячий объект

— Мне чуть больше, — вздохнула я. — Но все равно, восстановить культ невозможно, раз нет письменных источников, молитв, например, или священных книг, как Библия или Коран. Зато культ можно придумать заново.

— Вот-вот, какой-то шизик занялся этим и поставил здесь этого урода…

— А потом принялся убивать людей, чтоб сохранить наличие здесь данного урода в тайне?

— Убивать — это еще вилами на воде. Мы не знаем, кто убил, за что убил… Слушай, давай выбираться отсюда, у меня от этого страшилища голова болеть начинает, вон глазищи-то вылупил.

Я с Женькой была согласна: находиться в новоявленном капище удовольствие ниже среднего. Покидая заросли, я почувствовала что-то вроде разочарования. Я-то надеялась обнаружить разгадку всех тайн, а вместо этого деревянный болван и несчастные птички и, главное, — никакого намека, как все это связано с происходящим в Липатове.

— Но ведь Коля зачем-то приезжал сюда? — подумала я вслух.

— Значит, здесь было что-то, указывающее на его личность. Он не хотел, чтоб его уличили в поклонении идолу поганому, и заблаговременно принял меры.

Между тем мы вернулись к развилке и теперь отправились по другой тропе.

Через некоторое время она вывела нас к навесу, покоящемуся на четырех столбах, посередине стояли стол и две скамьи. Слева осколки стеклянной посуды, какой-то мусор, дальше навес пониже, три колышка с длинными цепями и с ошейниками на концах цепей. Женька испуганно замерла, приглядываясь к ним, затем подобрала один ошейник и примерила на свою шею, после чего прошептала:

— Анфиса, здесь держали пленников. Возможно, их приносили в жертву.

Но я с выводами не торопилась, присела на корточках, разглядывая находку.

— Собак здесь держали, — вздохнула я. — Вон и миски валяются.. Одного ошейника не хватает, цепь порвана..

— Собачка убежала? — сообразила Женька.

— Скорее всего именно она наводила ужас на Липатове.

— И вы повстречали ее с Василием Ивановичем.

— Бедный пес, — вздохнула я. — Носился по болоту несчастный и голодный.

— Вот-вот, несчастный, — скривилась Женька, — оттого и сожрал Горемыкина.

— Никого он не сожрал.

— Горло перегрыз. Тоже не очень хорошо.

— Это еще доказать надо.

— Ладно, собачку жалко. Что дальше, ? Скажи на милость, зачем все это?

Те же собачки? Для охраны? Идола охранять?

Женька права, как-то все это не укладывается в голове. Допустим, какие-то придурки решили поиграть в идолопоклонников. Вкопали столб, раскрасили его, ну и на здоровье, води вокруг него хороводы ночи напролет, жги костры и вой волком. Места здесь глухие, и такие развлечения мало кого обеспокоят, а если кто и обратит внимание, так и в этом случае шутникам ничего не грозит, хоть танцуй возле костра до полного изнеможения, законом это не запрещено.

Допустим, штраф дадут за уничтожение птиц, но и это вряд ли: ворон в Красную книгу никто не заносил… Тогда зачем здесь собаки? Что они могли охранять от случайно забредших сюда людей?

— Давай все еще раз как следует осмотрим, — предложила я.

Рядом с навесом начиналась березовая роща, очень красивая. Но ответ на мой вопрос она не дала. Мы миновали ее и вышли к полю, слева виднелись глыбы вывороченной земли, заросшей пустырником, и какие-то бревна. Мы направились туда. При ближайшем рассмотрении нагромождение бревен оказалось то ли разрушенной домушкой, то ли еще каким-то сооружением.

— Это вход в шахту, — сообразила я, вспомнив рассказы об острове. Мы подошли вплотную, чтобы убедиться, так ли это. Бревна, поддерживающие свод, давно сгнили, и он рухнул, так что вход в шахту был засыпан.

— Может, они здесь золото добывали? — выдвинула свежую идею Женька. — А чтоб кто попало не шастал, идола завели, ну и собачек тоже.

— И как они, по-твоему, его добывали? — усмехнулась я, кивнув на завал.

— Не знаю. Давай продолжим экскурсию. Я недовольно огляделась и метрах в двадцати выше по склону заметила что-то вроде колодца. Очень деятельная Женька припустилась туда, я пошла за ней. Подниматься было нелегко, жуткие колдобины, сплошь заросшие пустырником, переломать здесь ноги ничего не стоило.

— Колодцы принято копать внизу, а не на холме, — проворчала я, когда наконец поравнялась с подругой.

— Можно подумать, ты их когда-нибудь копала, — фыркнула Женька, заглядывая в темную дыру. Если это и был колодец, то довольно странный, прежде всего много больше обычного колодца. Сруб шел в глубину метров на десять, а дальше, кажется… да, похоже на боковой тоннель.