Неопознанный ходячий объект

— Мама моя, — пробормотала Женька и вскоре отключилась, а вот мне не спалось.

Я крутилась с боку на бок, размышляя о наших ночных приключениях. Чем больше я о них думала, тем меньше они мне нравились. Одно дело пугать людей всякими глупостями, и другое — заманить на болото, где они вполне могли погибнуть. Это уже не шутки. Я села, поглядывая в окно. Близился рассвет, но в парке из-за деревьев было еще темно. Я подумала, что неплохо бы закурить.

Который год я героически борюсь с вредной привычкой и почти победила ее, но бывают такие моменты, когда без сигареты никак нельзя. У Женьки такие моменты тоже бывают, но в отличие от меня она к ним готовится, значит, в сумке у нее должна быть пачка сигарет. Так и есть — сигареты, зажигалка. Я открыла балконную дверь, решив покурить на свежем воздухе, чтобы дым не шел в комнату.

Я как раз вышла на балкон и чиркнула зажигалкой, когда услышала внизу шорох.

Видимо, сказалось напряжение сегодняшней ночи, забыв про сигарету, я тут же опустилась на четвереньки и замерла в не совсем удобной позе.

Внизу в самом деле кто-то шел, точнее, не шел, а пробирался, то и дело осторожно замирая: три шага, пауза, опять три шага. Я боялась пошевелиться, чтобы тот, что крался внизу, меня не услышал. Однако любопытство пересилило страх, я начала потихоньку приподниматься, подумав:

«Господи, если там опять кто-нибудь в балахоне, я не выдержу, честно, не выдержу…» Я подняла голову над перилами, когда внизу раздался стук, кто-то легонько постучал по стеклу.

Человек внизу замер, и я замерла, прислушиваясь. Вновь стук, затем какой-то шорох, открылась рама (открывали ее осторожно, но рама была старая, давно не крашенная, и сделать это беззвучно не смогли). Голос Владислава Петровича звучал испуганно:

— Кто здесь?

— Я.

— Ты что, спятил? — Страх из его голоса исчез, теперь в нем слышалась злость и раздражение чужой глупостью. — Какого черта ты сюда приперся?

— А куда мне прикажешь деваться?

— Мы же договорились…

— Ничего мы не договаривались. Ты сидишь здесь уже несколько дней…

— Я же тебе объяснял, туда невозможно пройти.

— В прошлый раз это было совсем нетрудно.

— Хорошо, попробуй сам, если не веришь мне. Тебе ничего не стоит поселиться здесь и…

— Ладно, не кипятись.

В этот момент я перегнулась через перила, пытаясь разглядеть человека, с которым разговаривал Владислав Петрович. Проклятая зажигалка выскользнула у меня из рук и полетела в траву.

— Тихо, — сказал Владислав Петрович. — Вот что… — Он перешел на шепот, а я вновь оказалась на четвереньках и при всем старании ничего не услышала.

Пятясь точно рак, я внедрилась в комнату и попыталась привести свои чувства в порядок. Женька, переворачиваясь на бок, вдруг открыла глаза и испуганно отпрянула.

— Это ты?

— Конечно, я. Только говори тише.

— Почему?

— У нас гость… Точнее, у нашего писателя.

— Слушай, может, тебе стоит отдохнуть? — забеспокоилась подружка.

— Может, — кивнула я, забралась под одеяло и дала себе слово ни о чем не думать.

Когда я открыла глаза, в окно вовсю жарило солнце. Дверь на балкон была распахнута настежь, а Женька отсутствовала. Я взглянула на часы. Половина одиннадцатого. Что ж, пора встречать новый день. Позевывая, я встала, накинула поверх пижамы халат и побрела в душевую. Стоило мне щелкнуть выключателем, как вспыхнула лампочка над дверью, выходит, вчерашние неполадки уже устранили.

Приняв душ, я почувствовала себя проснувшейся и почти бодрой. Вдруг почему-то вспомнила Романа Андреевича и приуныла. Интересно, чем он занят? Мог бы, кстати, позвонить. Правда, сотовый у меня отключен, но все равно мог бы… не знаю как. Если мужчина любит женщину, он должен быть способен на поступок. А Ромка не звонит, потому что меня не любит, ну ни капельки. Я вытерла набежавшую слезу и вернулась в комнату.

Женька ставила поднос под белой салфеткой на стол.

— Привет, — сказала она, улыбаясь во весь рот. — Здесь завтракают рано.

Я тебя будить не стала. Тебе вчера так досталось, что ты под утр заговариваться начала. Вот я и подумала, не худ бы тебе выспаться, а завтрак попросила оставит Хочешь кофе в постель?

— Хочу, — кивнула я, укладываясь на постель.

— Пожалуйста. — Женька пристроилась рядом. — А чего ты кислая такая?

Ромку вспомнила?

— Очень надо мне его вспоминать, — презрительно усмехнулась я.

— Да ладно…