Неопознанный ходячий объект

— Его здесь нет, — вздохнула Женька.

— Он уже в доме, — бодро заверила я.

— Ничего подобного, он на болото ушел, его позвали, он ответил — и туда прямым ходом… Чего ему в деревне делать?

— Женя, я тебя умоляю. На болоте ночью ему тем более делать нечего. Он вошел в дом.

— В какой?

— Откуда мне знать? Он шел быстро и…

— Мы вообще бегом бежали и просто обязаны были его догнать… Хорошо, — видя мое перекошенное от злости лицо, мрачно кивнула Женька. — Если человек в дом вошел, там должен гореть свет…

— Не забывай, в деревне нет электричества.

— Неважно, человек должен с кем-то заговорить… В общем, должно быть движение…

И мы занялись совершенно невообразимым по глупости делом: начали обследовать дома на предмет наличия в них света и шума. Свет был лишь в двух домах, у Августы и у Ивана Ивановича, но у того и другой тихо, похоже, гости их не посещали.

— Это ничего не доказывает, — разозлилась я.

Женька выглядела задумчивой, тихой и даже отрешенной. — Кстати, Ивана Ивановича стоило бы проверить, интересно, чем он по ночам занят, — заявила я.

Подружка кивнула и поплелась за мной. Как выяснилось, Иван Иванович по ночам спал, короткие занавески на окнах были задернуты, но, взгромоздившись на скамейку в палисаднике, я смогла заглянуть в комнату и увидела в свете керосиновой лампы господина Горемыкина, который мирно посапывал на диване, укрывшись пледом в клеточку.

— А дядька темноты боится, — вдруг хихикнула Женька и поежилась, после чего спрыгнула с лавки и не без удовлетворения заметила:

— Ну что, убедилась? В деревне его нет.

— Ничего подобного. То, что в домах тихо, еще ничего не значит, может, он не хотел никого будить.

— А на чем он приехал? — спросила Женька.

— На лодке, естественно.

— Значит, лодка должна быть у берега.

— Это если дядька прибыл один, а если вдвоем, например? Его спутник мог назад вернуться.

— Мы бы услышали плеск, а мы не слышали, — упрямилась Женька.

Кончилось тем, что мы вернулись к реке и тщательно обследовали берег в том месте, где встретили мужчину.

— Только не вздумай сказать, что он ниоткуда не приезжал, а просто здесь рыбу ловил, — заявила мне Женька. — Удочек у него не было.

— Не было, — вынуждена была согласиться я, — но это ничего не значит.

— Как же, — хмыкнула Женька. — Завтра в деревне спросим, к кому гости пожаловали, парень приметный, росту в нем метра два, и в плечах косая сажень.

— Слушай, — не выдержала я, — дался тебе этот мужик. Мало ли кто здесь ходит…

— Нечисто здесь, — переходя на шепот, заявила Женька. — И этот дядька вовсе не дядька…

— А кто? — хмыкнула я. — Оборотень с болот? — Она не ответила, но загрустила. — Утром тебе будет стыдно, — подвела я итог. — Ладно, бог с ним, с этим типом, идем к мельнице, вон сколько времени потеряли.

— Слушай, может, это… домой вернемся? У меня ноги промокли, и вообще…

— Хорошо, иди домой, — как можно спокойнее заявила я.

— А ты?

— А я взгляну на мельницу. И я зашагала вдоль берега. Женька, задумавшись на несколько секунд, припустилась за мной.

Я шла и мурлыкала что-то себе под нос, это для того, чтоб меньше бояться, потому что, говоря по правде, идти к мельнице мне совсем не хотелось, но надо же разобраться с местными тайнами, не то так бог знает до чего додуматься можно. В самом деле начнешь таскать с собой осиновые колья и неумеренно есть чеснок. Женька прислушивалась к моему мырлыканию, а потом присоединила к нему свой голос, после чего мы взялись за руки и зашагали веселее.

Мельница возникла из темноты как-то неожиданно. Точнее, она выплыла из тумана. Тропинка давно кончилась, и мы пробирались по колено в траве, джинсы намокли, кроссовки тоже, и путешествие особо приятным не казалось. Я то и дело поглядывала в сторону реки, боясь сбиться с курса, однако приблизиться к реке тоже не рискнула, в такой туман немудрено и свалиться. Одним словом, на досужие размышления времени не было, и тут темной массой перед нами выросла старая мельница. Первое, что пришло в голову:

Дон Кихот не такой уж и дурак, мельница в настоящий момент очень походила на сказочное чудовище: огромные крылья, которые чуть поскрипывали, крыша терялась в темноте, крохотные оконца…

— Что-то в ней жужжит, — тихо сказала Женька. Я прислушалась, звук действительно был какой-то странный… И тут… признаться, я этого никак не ожидала, может, оттого и перепугалась: в оконце мелькнул огонек. — Там кто-то есть, — вцепившись в мою руку, горячо зашептала Женька.