— Гришку?
— Да. Я его ненавижу.
— И ты заманил его в ловушку, использовав меня вместо наживки, а Карасю это очень не понравилось?
— Еще бы. Он до смешного его боялся. А эти его парни из Казани гроша ломаного не стоили. Он совсем свихнулся от страха, вот и пришлось от него избавиться. Я предлагал вывезти семью этого Антона, чтобы узнать, где деньги, но он перепугался, что Щербатый сразу догадается. Он считал, что Щербатов будет искать убийцу брата, и с перепугу принялся убивать налево и направо. По-моему, он уже и о деньгах забыл, просто хотел спасти свою шкуру. Денег-то не было, а хозяин мог в любую минуту сообразить, в чем дело… Это ты подменила деньги?
— Это я их подменил, — заявил Гришка, входя в комнату. — И вовсе не на складе, а в собственном сейфе. Так что мочилово ты устроил совершенно напрасно.
Макс побледнел и сказал сквозь зубы:
— Как я тебя ненавижу…
— Не драматизируй, ты хотел денег, ты их получил, по крайней мере, в первый раз. Все было честно.
— Ты вынудил меня, у меня просто не было выхода.
— Почему же, ты мог, к примеру, убить ее и пустить себе пулю в лоб… Чем не выход?
— Ты бы так и поступил…
— Разумеется. Никто и никогда не заставит меня отдать то, что принадлежит мне.
— На даче Таболина я нашла записку: «Прощай, детка», — не обращая внимания на Щербатова, спросила я. — Ее написал ты?
— Я, — кивнул Максим. — Я надеялся, ты решишь, что он удрал…
— И никто никогда не узнает о вашей невинной шалости? Записка в доме Сажина тоже твоя работа? Ты хотел, чтоб я думала, будто убийства Тришкиных рук дело?
— Он ведь мастер на такие шутки, разве нет?
— Выйди отсюда, — кивнул мне Гришка. — Дай нам поговорить.
— Как ты меня нашел? — нахмурилась я, повернувшись к нему. — Антон сообщил?
— У него приметная машина. Менты сегодня доказали, что не зря хлеб едят. Мой хлеб, между прочим.
— Слава богу, хоть один человек не записался в добровольные помощники иуды.
Максим перевел взгляд на Щербатова и вдруг улыбнулся:
— Я рад, что мы встретились.
— Я тоже, — ответил Щербатов.
— Пусть твои парни повсюду, — продолжил Макс, — но из этой комнаты тебе не уйти. — Он выхватил оружие, а Гришка повалился ему под ноги, грохнул выстрел, Максим упал, и пистолет отлетел в сторону, а они покатились по полу, злобно рыча.
Максим вывернулся из медвежьих объятий и потянулся к пистолету, до него было всего несколько сантиметров, ладонь коснулась рукоятки, а я выстрелила в потолок. Максим шарахнулся в сторону, Гришка схватил оружие и выстрелил.
— Извини, дорогая, — сказал он, поднимаясь. — Я должен был сделать это еще год назад.
Я опустилась на пол, бессмысленно пялясь в стену напротив, а он набрал номер и сказал отрывисто:
— Наведите здесь порядок. — Поднял меня за локоть, и мы покинули мотель.
Машина Щербатова стояла в сотне метров от мотеля, рядом с придорожным кафе. Охраны поблизости не наблюдалось, должно быть, все спешили выполнить приказ.
Гришка распахнул переднюю дверь, чтобы помочь мне сесть, когда в затылок ему уперлось дуло пистолета, и Антон сказал:
— Отпусти ее.
— Кого? — удивился Гришка.
— Ее. Пусть уезжает.
— О господи, — премерзко хихикнул муженек, — ты ничего не понял. Тебя следовало бы пристрелить за бестолковость.
— Отпусти ее, — повторил Антон, собираясь с силами.
— Заткнись! — рявкнула я, но опоздала, он сказал:
— Она беременна.
— Что? — разом поглупел Гришка и взглянул на меня. — Это правда? Ну, конечно. Для того тебе и понадобились деньги. Сбежать, чтобы я даже не узнал…
— Это не твой ребенок, — перебил Антон. — Отпусти ее.
— Я тебе уже сказал, парень. Ты чемпион среди недотеп, — устало заметил Гришка. — Может, не стоит тыкать мне железкой в затылок на виду всего человечества? Может, сядем в машину и поговорим спокойно?
Я покачала головой с тяжелым вздохом, а они вдвоем устроились на заднем сиденье.
— Это она тебе сказала? — спросил Гришка.
— Да.
— И кто, по-твоему, отец ребенка?
— Усольцев.
— Витька? — не поверил Гришка, а потом принялся хохотать. — Ничего глупее я сроду не слышал.
— Витька отец ребенка, и за это ты убил его, — упрямо повторил Антон.
Мне к этому моменту все осточертело, и я сказала:
— Витьку убила я.
— Заткнись, — приказал Гришка. — Не то придется мне убрать этого парня.
— Он хотел правду, вот она правда.