— Ты, придурок! — взревел Паша и в тот же момент схлопотал по пустой голове, навалился на руль, а я заорала и зажмурилась, потому что машина теперь двигалась сама по себе. Антон, удерживая руль одной рукой, попытался протиснуться вперед, а я, немного придя в себя, возмутилась:
— Ты что, сдурел?
— Лучше помоги, — огрызнулся он.
Как, интересно? Прежде чем бить человека по голове, стоило подумать, а сможем ли мы двигаться дальше?
Кое-как отпихнув в сторону толстяка Пашу, Антон смог остановить машину, а я с облегчением вздохнула. Милиции поблизости не наблюдалось, улица тонула в темноте, тишина, как ночью в поле, только где-то впереди залаяла собака.
— Ну и что дальше? — вздохнула я.
— Менты нас видели, возвращаться в «Бочку» опасно. Я собираюсь поболтать с ребятами, — заявил Антон.
— С какими? — не поняла я.
— С ними, — кивнул Антон на Пашу с Михеем.
— И о чем ты хочешь поговорить? — удивилась я.
— У меня полно вопросов.
— И ты думаешь, они на них ответят?
— Надо внушить ребятам, что это в их же интересах.
— Паше внушать бесполезно, — покачала я головой. — У парня есть идеалы. Он точная копия своего хозяина. Даже походку у него перенял. Замучаешься колотить придурка, он все будет зубы скалить.
— Что-то ты больно много знаешь, — съязвил Антон.
— Да пошел ты…
— Ладно, Паша нам без надобности.
Антон вышел из машины, ухватил Пашу за ворот рубахи и вытащил наружу, после чего довольно небрежно определил его в кусты. Вновь устроился на водительском сиденье и совершенно не по-джентльменски заехал Михею в ухо, когда тот некстати начал проявлять признаки жизни. Я заметила у парня кровь и сказала недовольно:
— Ты ему голову пробил.
— Ничего, он взрослый мальчик.
Мы пересекли город и направились к реке. На светофоре Антон свернул направо, и я сообразила, куда он едет: в Парк культуры и отдыха. Парк занимал небольшую площадь, но за ним начинался самый настоящий лес. Мы съехали с асфальта и еще километров пять двигались по проселочной дороге. Вскоре Антон решил, что мы в безопасности, и остановил машину. Михей все еще пребывал в полубессознательном состоянии, глаза таращил, но никакого сопротивления не оказывал. Мы привязали его к дереву, после чего устроились на корточках в трех шагах от него и стали ждать, когда парень очухается. Наконец он тряхнул головой и вполне внятно заявил, обращаясь к Антону:
— Не завидую я тебе…
— Тебе стоит проявить благоразумие, — нахмурилась я. — Дела такие: руки у тебя за спиной связаны довольно крепко, начнешь кривляться, мы тебя бросим и уедем. Сам знаешь, места здесь малолюдные, вряд ли тебя найдут раньше чем к завтрашнему вечеру, и это в лучшем случае. Ты понял? — По лицу Михея было ясно — не понял. — Объясняю, — терпеливо продолжила я. — Так как руки связаны крепко, кровь к ладоням не поступает, если просидеть так примерно сутки, начнется гангрена. Знаешь, что это такое? Останешься без рук. Согласись, перспектива не из приятных. Выпытывать у тебя хозяйские секреты мы не собираемся, кое-какая информация, только и всего… Ну как, договорились? — Михей нахмурился и отвернулся, а я кивнула Антону.
— Витьку Усольцева знаешь? — задал тот вопрос, который меня, признаться, возмутил. Как будто нам больше поговорить не о чем. Михея он тоже удивил, парень еще больше нахмурился и неуверенно протянул:
— Ну…
— Он жив?
— Витька? — вытаращил Михей глаза, потом перевел взгляд на меня. — Нет, конечно.
— Почему это — конечно? — съязвил Антон.
— Она тебе что, не сказала?
— Я не ее спрашиваю, а тебя. Ты сам его мертвым видел?
— Ну… я труп вывозил. Я поморщилась.
— Откуда вывозил? — сразу же вцепился в него Антон.
— Из квартиры. У Витьки квартира была на Муромской. Жена о ней не знала. Вот оттуда.
— Это не та самая квартира, которую взорвали?
— Кто? — не понял Михей.
— Вы, наверное.
— Зачем? — Не стоило Антону так с ним разговаривать, парень не очень сообразительный и способен свести с ума любого. Кажется, Антон это понял, вздохнул и задал очередной вопрос:
— А зачем понадобилось труп вывозить?
— Хозяин велел. Зачем, я не спрашивал.
— А куда вывезли?
— На кладбище. Куда ж еще?
— Интересно.
— Очень, — съязвил Михей.
— Ты сам на его похоронах присутствовал?
— Он мне не родственник. Сказано вывезти по-тихому — вывез. Передал мужикам. Все.