Мы проехали мимо до улицы Павлова, и я увидела автостоянку. Забота Антона о своей «Хонде» вызывала слезы умиления. Лично я считала, что идти на такую встречу, не имея под рукой транспортного средства, дело безнадежное, но мой спутник рассуждал иначе. С автостоянки мы вышли, когда часы показывали ровно полночь, но Антон вроде бы не торопился, а мне и вовсе никуда не хотелось идти.
Мы свернули на улицу Третьего Интернационала, и тут я сбилась с шага от неожиданности. Прямо передо мной стоял «Чероки» с номером 490. Я попятилась, но Антон схватил меня за руку и не спеша продолжил путь. Тут я сообразила, что веду себя крайне глупо: если мы явились на встречу с Максом, отчего бы здесь и не стоять этому самому «Чероки»?
Мы поравнялись с машиной, но ничего не произошло, никто из нее не выскочил и не принялся палить. Я вспомнила, что встречу нам назначили в баре, возможно, и ловушку устроили именно там, а джип бросили в нескольких метрах от входа. Я опасливо огляделась, и тут Антон сделал то, чего я от него никак не ожидала, — резко развернулся, шагнул к джипу и распахнул дверь со стороны водителя. Дверь, кстати, легко открылась, что немного меня удивило, а дальше удивляться я перестала. В джипе сидел мужчина, но сидеть ему, как видно, надоело, и он начал вываливаться из кабины, а я пробормотала сквозь зубы: «О боже». Антон ухватил его за плечи и вернул на прежнее место, присовокупив еще несколько слов гораздо громче, чем я.
— Труп? — спросила я обреченно.
— Труп, — кивнул Антон с таким видом, точно стыдился.
— Как думаешь, кто это?
— Судя по всему, господин Юматов.
На мужчине была ветровка, Антон сунул руку в чужой карман, достал водительское удостоверение и кивнул.
— Точно, он.
— Фома неверующий, — хмыкнула я и подумала, что самое время нам отсюда смыться, но смываться надо было еще пять минут назад, потому что из-за поворота возникла милицейская машина, осветила нас фарами, притормозила, а я рванула в переулок, слыша, как за мной припустился Антон и включилась милицейская сирена.
Конечно, на своих двоих от машины не уйдешь, но доблестные стражи порядка почему-то замешкались, должно быть, сначала решили проверить «Чероки». Зато когда они обнаружат труп… «Добегались», — с тоской подумала я и едва не влетела в здоровущий «Ниссан», стоявший прямо на тротуаре в нескольких метрах от поворота. Чтобы обогнуть его, пришлось выскакивать на проезжую часть, но Антон повторять мой маневр не стал, а подергал дверь джипа, и она как по волшебству открылась.
— Давай сюда! — рявкнул он, я запрыгнула в кабину и не успела вздохнуть с облегчением, как из-за угла появилась милиция, машину залил яркий свет, а мы с Антоном скрючились на полу между сиденьями. Я зажмурилась и даже попыталась молиться, Антон вцепился пальцами в мое плечо, и я поняла, что он здорово нервничает, и всерьез забеспокоилась, как бы он, чего доброго, меня не покалечил.
Милицейская машина притормозила рядом, я совсем решила отдать богу душу, но тут хлопнула калитка, и знакомый мужской голос спросил громко:
— Что за шум?
— Здорово, Паша, — ответили ему. — У «Бочки» труп нашли. Никого в переулке не заметил?
— Нет, я из дома. А кого пришили?
— Бизнесмена какого-то.
— Ну, их как грязи, — философски заметил
Пашка, и милиция вроде бы с ним согласилась, а я глухо простонала, потому что сообразила, какую гнусную шутку с нами сыграла судьба. Переулок скорее всего Аптекарский, как раз где-то здесь проживает Паша Пропеллер, а «Ниссан» его техника, оттого и стоит себе незапертый. Пашину машину каждая собака в городе знает.
Так и оказалось. Милиция проследовала дальше по переулку, а две передние дверцы распахнулись, и в кабину внедрились Пашка и его дружок Михей.
— Давай глянем, кого кокнули, — предложил тот.
Пашка завел мотор, назад ни тот ни другой ни разу не посмотрели. Но ведь должны они почувствовать, что за спиной кто-то есть, впрочем, Пашка толстокожий, как бегемот, и вряд ли вообще что чувствует. Машина тронулась с места, а Антон выпрямился и ткнул пистолетом Пашке в затылок.
— Поезжай прямо и побыстрее, — приказал он.
Глаза у Паши от такой наглости полезли на лоб. Тут он в зеркало заметил меня и сказал укоризненно:
— Григорию Алексеевичу это не понравится.
— Лучше заткнись, — попросила я. Михей вздохнул и подал голос, хоть его и не спрашивали:
— Давай домой, а?
Антон двинул его по голове пистолетом, он обмяк, тюкнулся в стойку и замолчал, а я порадовалась.