Мой друг Тарантино

Выползать из своего укрытия мы не спешили. На крыльце детского сада появился сторож. Вторжение на территорию бабули в цветастом халате осталось незамеченным, она открыла калитку, немного прошлась по асфальтовой дорожке и устроилась на скамейке. Еще через час показались несколько воспитателей, а затем и детишки в компании мам и пап.

Когда движение стало довольно оживленным, мы покинули кусты и благополучно выбрались через калитку на улицу. Народ спешил на работу или просто по своим делам, и мы совершенно никого не интересовали.

Машина ожидала нас в целости и сохранности, и, только устроившись на сиденье, я смогла с облегчением вздохнуть.

— Куда теперь? — спросила тихо.

— В гостиницу, — легко ответил Антон.

— Шутишь? — нахмурилась я.

— Почему? Вряд ли кому-то придет в голову искать нас именно там.

— Я бы не стала рисковать. На турбазе нас с Витькой нашли довольно быстро.

— Кстати, что это была за турбаза?

— «Сосновый бор».

— Это где-то по дороге на Житово?

— Точно. Еще вопросы есть?

— А чего ты злишься? Турбаза — отличное место, а нам не мешало бы отдохнуть и немного пораскинуть мозгами.

— Ты говорил о гостинице, — напомнила я.

— Тебе не понравилась идея.

— Прекрати! — рявкнула я.

Антон широко улыбнулся и заметил весело:

— Вот это темперамент.

— Мы только что чудом избежали смерти, а ты изводишь меня глупыми шуточками.

— Шутить я даже не начинал. Кстати, ребятишки на «Чероки» вели себя не правильно.

— В каком смысле? — нахмурилась я.

— В том смысле, что стреляли всерьез. Выходит, Щербатов раздумал спускать с тебя шкуру собственными золотыми рученьками и вовсе не против того, что ты падешь в бою случайной жертвой.

— Хочешь сказать — он догадался, что я не Людмила?

Антон поднял брови и принялся хохотать, такое поведение хоть кого доконает, и я сцепила зубы, ожидая, когда у него пройдет приступ неожиданной веселости.

— Если ты желаешь, чтобы я что-то поняла, старайся изъясняться внятно, — ласково попросила я, видя, что веселье пошло на убыль.

— У меня те же пожелания, но ведь тебе на это наплевать? — Антон подмигнул мне, завел машину и тронулся с места, намекая тем самым, что разговор окончен.

А я крепко задумалась. В его словах что-то было, это «что-то» как будто смутно маячило впереди, а в руки не давалось. То, что парни на «Чероки» не шутили, яснее ясного, я поежилась, вспомнив недавнее ощущение, когда пуля чиркнула в сантиметре от моего уха. Неужто Гришка в самом деле решил от меня избавиться? Не похоже на него. Впрочем, у каждого человека свой запас терпения, возможно, у него он уже истощился.

Я закусила губу, глядя в окно и чувствуя, что Антон исподволь наблюдает за мной. Прошло совсем немного времени, и мы затормозили возле двенадцатиэтажного здания гостиницы «Заря». Мне даже в голову не могло прийти, что Антон сунется сюда. Я вопросительно взглянула на него, а он усмехнулся.

— Тебе не нравится эта гостиница?

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — ответила я, выходя из машины. Он проехал чуть вперед и оставил «восьмерку» прямо на троллейбусной остановке, после чего присоединился ко мне.

— Она нам больше не понадобится, — пояснил он в ответ на мой изумленный взгляд.

Мы зашагали к центральному входу в гостиницу, слева торчала афишная тумба, оттуда на меня смотрела физиономия Гришки с предвыборной листовки, каким-то чудом сохранившейся до сегодняшнего дня. «Щербатов Григорий Алексеевич». И ниже красными буквами: «Всегда рад помочь».

— Дерьмо, — не удержалась я. Антон перевел взгляд на листовку и недоуменно покачал головой.

— Как же могли голосовать за такого?

— Единогласно, — зло ответила я. На мгновение у меня возникло идиотское желание пририсовать Гришке усы, ослиные уши и свиной пятачок. С желанием я справилась и заспешила мимо, хоть это и было нелегко. Мы вошли в огромный холл гостиницы.

— Сиди здесь, — кивнул Антон на ряд кресел вдоль стены. Я направилась к ближайшему, а он прошел к стойке, за которой устроился администратор.

Я поглядывала по сторонам, находясь в некотором напряжении. Дело в том, что гостиница принадлежала Щербатову, об этом, правда, мало кто знал, а мне знать и вовсе не положено. Соваться сюда — страшное нахальство, я усмотрела в этом поступке некоторую хитрость. В самом деле, Гришке и в голову не придет, что я вот так запросто явилась в его владения. Вернулся Лобанов.