Дневник мага

– Мне не следовало так на него набрасываться, – заметил Петрус, едва мы покинули то кафе. – Ведь он пролил кофе вовсе не на меня лично, а на тот мир, который ему ненавистен. Мир этот огромен, и в нем существует множество такого, о чем он не имеет никакого представления. А его участие в делах этого мира ограничивается тем, что он встает ни свет ни заря, тащится в кафе, обслуживает случайных посетителей, а ночью мастурбирует и мечтает о женщинах, которые всегда останутся для него недоступны.

Наступило время, когда мы обычно останавливались на отдых и начинали нашу сиесту, однако Петрус решил сегодня идти дальше. Он сказал, что это ему в наказание за несдержанность. И хотя я не сделал ничего плохого, но тоже должен был плестись за ним под жгучими лучами солнца. По пути я думал о Правом Бое и о том, что прямо сейчас миллионы душ, рассеянных по всей земле, делают вещи, которые им совсем не по нраву. Пусть из-за Упражнения Жестокости мой палец кровоточил, оно мне помогло. Я понял, каким образом сам себя предаю, вовлекаясь в дела, которые меня не интересуют, и испытывая чувства, которые мне не нужны. Тут мне ужасно захотелось, чтобы Петрус оказался прав и в другом: Вестник действительно существует и я смогу с ним поговорить о практических делах и попросить помощи в обыденных проблемах. И потому с нетерпением ждал, когда же настанет вечер.

Тем временем Петрус не переставая рассуждал об официанте. В конце концов он сумел убедить себя, что действовал правильно, а доводы свои подкрепил подходящим к случаю евангельским эпизодом:

– Христос простил прелюбодею, но проклял смоковницу, которая не желала принести ему хоть самый малый плод. Вот и я не собираюсь без конца разыгрывать из себя добрячка.

Готово дело! Как, однако, складно у него все выходит. Библия в очередной раз пришла к нему на помощь.

Когда мы добрались до Эстельи, было почти девять вечера. Я принял душ, и мы спустились поесть.

Автор первого путеводителя по этой дороге, Эмерик Пико, описывал Эстелью как «плодородное место, где выпекают хороший хлеб, угощают отличным вином, мясом и рыбой. Вода в реке Эга чистая и прозрачная».

Насчет речной воды не знаю, но что касается ресторанного меню, то Пико оказался прав, хоть и минуло восемь столетий. Нам предложили тушеную баранью ногу, артишоки и вино «Риоха» очень удачного года. Мы долго просидели за столом, болтая обо всем на свете и с удовольствием потягивая винцо. Но вот наконец Петрус сказал, что пришло время мне отправляться на первый контакт с моим Вестником.

Мы немного покружили по городу, выбирая подходящее место. Кое-где узкие переулочки спускались прямо к реке – совсем как в Венеции, – и я решил устроиться поближе к берегу. Петрус, зная, что во время церемонии я должен быть один, держался поодаль.

Долгое время я сидел и просто смотрел на реку. Звук струящейся воды постепенно уводил меня все дальше из этого мира, погружая в состояние глубокого покоя. Закрыв глаза, я представил справа от себя первый столб огня. Сначала мне было трудно, но в конце концов все получилось.

Я произнес слова, предписанные ритуалом, и огонь возник слева. Освещенное пространство между двумя потоками огня было совершенно пустым. Я продолжал смотреть туда, пытаясь ни о чем не думать, чтобы дать возможность появиться Вестнику. Но вместо него передо мной вдруг начали возникать всяческие странные видения – вход в пирамиду, облаченная в золото женщина, какие-то чернокожие, пляшущие вокруг огня. Образы чередовались очень быстро, и я просто позволил им течь свободно. Передо мной промелькнули отрезки Пути, которые мы преодолели с Петрусом, – тропинки, закусочные, лесные заросли, – и потом вдруг, безо всякого перехода, между потоками огня появилась выжженная пустыня, которую я видел утром. Там, глядя прямо на меня, стоял человек с располагающим лицом. Однако в глазах у него плясали искры лукавства.

Он рассмеялся, и я улыбнулся в ответ, не выходя из транса. Он показал мне закрытый мешок, потом открыл его и заглянул в него, но так, что я не мог увидеть, что внутри. Затем у меня в уме возникло имя «Астрейн» ¹³.

Мысленно представив себе это слово, я сделал так, что его изображение заплясало между потоками огня; Вестник кивнул в ответ, подтверждая, что я правильно его понял – теперь мне открылось его имя.

Настало время завершать упражнение. Я произнес положенные по ритуалу слова и загасил огонь – сначала слева, а потом справа. Потом открыл глаза – передо мной текла река Эга.

---

13 Конечно же, это вымышленное имя.