Парижское счастье

Когда она подошла к Джонно, ее глаза горели, губы медленно расплылись в приветливой улыбке. Все мысли мгновенно исчезли из его головы, уступив место одной: ему очень хотелось поцеловать ее. Что было просто глупо и совершенно неуместно.

— А я поймала целых семь головастиков! — гордо заявила Белла, которая, по всей видимости, не имела привычки здороваться, как положено, и протянула баночку Камиль.

— Семь? Ну надо же! — Девушка наклонилась и принялась разглядывать маленьких черненьких головастиков. — Ах, какие симпатичные толстячки. Что же ты будешь с ними делать?

— Я заберу их домой и выпущу в наш ручей.

Камиль кивнула.

— Небольшое скрещивание видов будет способствовать улучшению породы, я думаю.

Белла недоуменно смотрела на нее.

— А что это значит?

Камиль беспомощно воззрилась на Джонно.

— Это значит, что я не умею разговаривать с детьми.

— Не волнуйтесь, — рассмеялся он. — Белла у нас такая болтушка. На любую тему дает свои комментарии.

Тем временем девочка уже отставила в сторону баночку с головастиками и принялась играть с Саксоном.

— Расскажите мне о Пайпер, — попросила Камиль. — Она меня заинтриговала. Уверена, она очень поможет мне в написании статьи.

Он изучающе смотрел на нее несколько секунд.

— А что вы хотели бы узнать о ней?

— Что представляет собой ее жизнь? Как протекают ее дни? Она занимается фермой в Виндару?

— Еще как занимается! Нет ничего такого, чего Пайпер не знала бы о скотоводстве и управлении собственностью. Разумеется, Гейб помогает ей по возможности. Но он большую часть времени посвящает вертолету. А Пайпер руководит людьми, работает на скотном дворе — не покладая рук, наравне с другими, ведет бухгалтерские книги, составляет план скрещивания...

— И при этом умудряется сочетать все это с ролью жены и матери двоих детей?

— Да. — Он с любопытством смотрел ей в глаза. — Более того, Пайпер умеет представить все так, что ее насыщенная, полная забот жизнь выглядит со стороны простой и легкой.

— Горожанки это тоже умеют, — нахмурилась Камиль.

Джонно пожал плечами и перевел взгляд на особняк вдали.

— А вот посмотрите-ка на нее сейчас.

Пайпер махала им рукой с веранды. Она успела переодеться в вечернее платье из голубого шелка. Ее золотистые локоны свободно ниспадали на плечи.

— Да, теперь ни за что не скажешь, что она работает на скотном дворе, — призналась девушка. — Настоящая современная Золушка.

— А вот и ее принц на своем стальном коне.

Над их головами загудел мотор. Через несколько минут на пастбище рядом с прудом приземлился вертолет. Зачарованная происходящим, Камиль наблюдала, как Гейб, высокий, неотразимый в смокинге, вылез из кабины, и Пайпер побежала к нему по склону.

— Какая жалость, что у меня с собой нет фотоаппарата, — вздохнула девушка. Она смотрела, как они поравнялись, как Гейб улыбнулся жене. На его лице была написана такая ослепляющая, нескрываемая любовь, что у Камиль вдруг защипало глаза от навернувшихся слез, словно она вмешалась во что-то очень личное, не для чужих глаз.

— А я ведь собиралась писать о полном отсутствии романтики в деревенской жизни, — сказала Камиль Джонно. Ее голос звучал несколько более взволнованно, чем она хотела бы. — Но эта пара выглядит так романтично.

Взяв Беллу на руки, Джонно помахал брату и невестке, улетавшим на вертолете, потом бросил взгляд на девушку и нахмурился.

— Если вы действительно жаждете увидеть полную картину деревенской жизни, включая и наименее романтичную ее сторону, — протянул он, — можете взяться за очистку кормушек для скота. Это занятие быстро избавит вас от розовых очков, через которые вы смотрите на наш мир.

Камиль высокомерно вскинула голову, и от резкого движения ранка на подбородке заныла. Как глупо с ее стороны размышлять о том, как он целовал ее. Возможно, это было чувственно и волнующе, но Джонно явно не мечтал о повторении.

— С удовольствием почищу ваши кормушки, — ответила она, вложив в слова столько холодной гордости, сколько смогла найти в себе, и поспешила в сторону скотного двора. Заметив, как он раскрыл рот от удивления, да так ничего не сказал, Камиль внутренне возликовала.

Да что же, черт побери, с ним происходит?

Джонно ругал себя за то, что так по-дурацки делал одну глупую ошибку за другой. Сначала он пригласил Камиль Дэверо домой, а потом, как будто ему и этого было мало, потерял голову и поцеловал ее. Забыл обо всем на свете из-за обычного и вместе с тем очень приятного поцелуя. Томительная медовая сладость и дурманящее тепло ее губ весь день не давали ему покоя и мешали думать.