Посрамитель шайтана

Я не побежал и не замедлил шаг. В висках горячими толчками полыхала молодая ярость, и хотя у меня не было с собой никакого оружия, именно этот оранжевый огонь довёл меня до её дверей и заставил нажать на кнопку звонка. А уж что было в том доме…

Но прошу простить за вольное литературное отступление, сейчас ведь речь не обо мне, да? А о том, что за какие-то три часа в келью Льва и Насреддина поперезаглядывала куча народу! Если точнее, то ровно четырнадцать человек…

Кто-то принёс лепёшки и постный плов на ужин, кто-то кумган с тёплой водой, кто-то сказать «салям алейкум, братья…», кто-то внаглую «ой, ошибся дверью»… И разумеется, все были слепыми! Причём так нарочито и безыскусно, что бездарное актёрствование двух наших умников легко сошло за чистую монету…

… – Вай дод, такое нехорошее впечатление, будто бы в этом приюте вообще нет ни одного истинного слепца! Как можно так бесстыже обманывать Аллаха?!

– Да уж, Бог – не лох, на фуфле не фраернётся, – чисто конкретно подтвердил Оболенский и, переходя на нормальную речь, добавил: – Я предлагаю уйти на рассвете, кормят здесь отвратно, сервис – минус пять звёзд, туристских достопримечательностей – ноль… Так что мешает нам раскланяться по холодку, прихватив парочку дорогих сувениров на память?

– Ты будешь красть в святом месте? – скорее по привычке ужаснулся домулло.

– Ходжа, я заржавею без практики, у меня уже руки чешутся, скоро на своих бросаться буду. На вот, кстати, забери… – Лев со вздохом вернул бывшему визирю его кошелёк и нашейный амулет с сурой из Корана.

Насреддин распихал всё похищенное на прежние места и торжественно согласился:

– Кради всё! Но, главное, не забывай при этом греховном деянии произносить имя Аллаха. Тогда шайтан не посмеет к тебе подступиться…

– Ага, это в смысле потому, что будет знать, какая у меня «крыша»?! Подход серьёзный…

Глава 35

Стремление угодить вкусу читателя сродни попытке продать душу дьяволу…

Личный опыт

Оболенский много успел до того, как за ними пришли. Если бы он ещё и смотрел при этом по сторонам, да не просто смотрел, а ВИДЕЛ… Тогда, возможно, их приключение было бы несколько иным – как более безопасным, так и более пресным. А кому, к иблису, нужны пресные сказки?! Лев рассуждал так же, поэтому и действовал в гармонии с собственным сердцем больше, чем с собственным разумом. Что отнюдь не мешало ему полноценно наслаждаться жизнью…

Он заходил во все комнаты, ураганом пронёсся по всем этажам, сунул нос в каждую щель, отметился в каждом закоулке и, самое главное, не привлекая ничьего внимания! Ведь, по сути, для всех он был слепым и все вокруг тоже «слепыми» – следовательно, никто никому не мешал. То есть в паре случаев, когда «визит» Льва был очень уж не вовремя, ему вежливо помогали нащупать дверь, но дело своё он делал…

– Ходжуля, а ведь и впрямь хреново они здесь живут, – честно доложил лучший вор Багдада, вернувшись в келью. – Шесть таньга, ржавый ключ с нацарапанным словом, одна серебряная цепочка и карманный Коран ручной работы с цветными картинками. Кстати, единственная ценная вещь, и та затрёпана до невозможности, у тебя нет знакомых библиофилов в антикварных лавках?

– Не-а, – задумчиво протянул Насреддин, даже не подняв на друга взгляд. Он явно был чем-то очень озабочен…

– Есть нерешаемые проблемы?

– Вот, полюбуйся.

– Ну-ну, давай, запугивай. – Лев сложил украденное в уголок, а ненужный ключ вообще выбросил в окно, ловко попав в мусорную кучу. Потом недоумённо покосился на небольшой узкогорлый глиняный сосуд, появившийся из-за спины бывшего визиря. – Народная узбекская керамика. Там что, страшный яд, могучий джинн или зелёный шарик ослика Иа-Иа… В чём прикол-то?!

– Там вино.

– Тогда за твоё здоровье!

– Понимаешь, о нетерпеливый в страсти к хорошему алкоголю. – Ходжа закрыл кувшинчик грудью. – Всё как-то чересчур просто и со всех сторон неправильно… Много ли ты видал пьяных чтецов Корана? А пьяных слепых? Шариат вообще запрещает пьянство, так с чего же эту божественную росу румийских виноградников, наполненную солнцем и сахаром, принесли именно нам?!

– Не знал, не знаю и знать не хочу! – пылко объявил многоопытный россиянин, в то время как кувшин непостижимым образом оказался у него в руках. – Но пока я приму двести грамм на пропой души, ответь и мне на пару-тройку вопросов. Есть ли смысл спаивать нас с какой-то определённо нехорошей целью? Кому мы, блин узбекский, нужны тут, в задницу пьяные? И последнее, разве ж можно пол-литрой слабенького винца свалить с ног двух таких здоровых и красивых мужиков, как мы?! Повторюсь, твоё здоровье…